Волшебники Гора

— Мы свободны! — радовались другие.

— Ура нашим освободителям! — не унимались третьи.

— Благодарим Кос! — кричали четвертые.

— Слава Луриусу из Джада! — выкрикивали пятые.

Люди поднимали своих детей на плечи, чтобы те могли увидеть солдат. Тысячи маленьких косианских флажков, вместе с флажками Ара, трепетали над людской массой. Обе стороны улицы превратились в какофонию цвета и звука.

— Ура Луриусу из Джада! — кричали одни мужчины.

— Ура Серемидию! — выкрикивали другие.

— Ура Талене! — скандировали третьи. — Ура Талене!

Я искоса посмотрел в сторону Марка.

Феба стоявшая за его спиной, опустила голову, и закрыв глаза, заткнула уши руками, спасаясь от бешеного шума. Однако прошло совсем немного времени, несколько енов, не больше, после ухода косианцев, как толпа вокруг нас начала рассеиваться, и рабыня наконец решилась открыть глаза и убрать руки от ушей. Но своей головы девушка так и не подняла.

По долетавшему до нас гулу людских голосов можно было легко проследить направление, в котором ушли полки косианцев.

Я бросил взгляд на платформу, теперь пустую и никому не нужную. А ведь совсем недавно на ней босиком стояла Талена. Она носила одежды кающейся или просящей, и согласно обычаю, должна была быть голой под этой одеждой, в чем я, признаться, сильно сомневался. Интересно, что могло бы произойти, сложись все несколько по-другому, а не так, как было запланировано, скажем, если бы Мирон потребовал снять с нее одежда, и все обнаружили бы, что под ней она одета еще во что-нибудь. Я даже улыбнулся про себя. За такое ее могли бы убить. В наилучшем для нее случае, она бы вскоре длительно и подробно изучала, что такое неудовольствие мужчины и какова его плеть. Однако я был больше чем уверен, что ни она, ни Серемидий, не боялись этой возможности. Конечно, она имела прямое отношение к заговору и измене, более того, находилась среди заговорщиков на ведущих ролях, и нужна была косианцам на троне Ара куда больше, чем в качестве еще одной женщины, голой и в цепях, для украшения триумфа завоевателя. Серемидий, кстати, впрочем, как и сам Мирон, на мой взгляд, неплохо справился с написанной для него ролью.

Пока я все это обдумывал, появились рабочие, и начали демонтировать платформу. Она свою роль уже сыграла. Прекратили звонить большие сигнальные рельсы на Центральной Башне, только издалека сюда долетал отдаленный звон из других концов города. Из такого же далека, напоминая шорох Тассы, бьющей в далекий берег, доносился до нас шум толпы.

Я снова посмотрел на платформу, по которой ступали босые ступни Талены из Ара. Не думаю, что она успела натоптать свои ноги.

Феба теперь стояла на коленях позади Марка, все так же не поднимая головы.

— Странно все это, — сказал я Марку. — Война между Косом и Ар просто взяла и закончилась.

— Да, — согласился он.

— Что сделано, — усмехнулся я, — то позади.

— Но победа осталась за Косом, — вздохнул молодой воин.

— Причем полная победа, — заметил я.

Марк взглянул вниз на Фебу и бросил:

— Вы победили

— Не я, — ответила девушка.

— Кос победил, — сказал он.

— Кос, — признала Феба. — Но не я.

— Ты — косианка, — напомнил ей юноша.

— Больше нет, — не согласилась она. — Я — рабыня.

— Не сомневаюсь, что Ты радуешься победе Коса, — буркнул Марк.

— Возможно, это Господин радуется, — предположила рабыня, — ведь то Ар, который отказал в помощи Форпосту Ара, родному городу владельца рабыни, теперь пал?

Марк ожег ее злым взглядом.

— Теперь я должна быть убита? — дрогнувшим голосом спросила Феба.

— Нет, — бросил он.

Девушка немного удивленно, но с надеждой посмотрела на своего господина.

— Ты — всего лишь рабыня, — буркнул тот, и его невольница моментально согнувшись к его ногам, плача и смеясь от радости, принялась покрывать их поцелуями.

Потом, она подняла к Марку свое заплаканное лицо, и сквозь слезы глядя на него, смеясь, спросила:

— Значит, я больше не буду вашей «маленькой косианкой»?

— Ты всегда будешь моей маленькой косианкой, — проворчал он.

— Да, Господин, — улыбнулась девушка.

— Разведи колени, Косианка, — приказал Марк.

— Да, Господин! — счастливо засмеялась его рабыня.

— Еще шире! — прикрикнул он.

— Да, Господин!

— Рабыня, — заключил юноша, окинув свою собственность оценивающим взглядом.

— Ваша рабыня, мой Господин! — добавила Феба.

Сзади послышался стук молотков, рабочие начали сбивать доски с платформы.

— Нам стоит подыскать себе жилье, — заметил Марк.

— Ты прав, — не мог не согласиться с ним я.

Девушка встала на ноги и пристроилась позади своего владельца, уцепившись за его руку, и легонько прижимаясь к нему. Голову она держала скромно опущенной вниз. Юноша обернулся и, обхватив рабыню руками, прижал к себе. Насколько же она была его!

— Завтра, — сказал Марк, — насколько я понимаю, у Мирона будет триумф.

— Если быть до конца точным, то это будет триумф Убара Коса, просто через представителя, — поправил я.

— Можно не сомневаться, что завтрашнее ликование и великолепие затмит то, что мы видели этим утром.