Волшебники из Капроны

Тонино огляделся вокруг. Половину комнаты заполняли сваленные безжизненной кучей марионетки. Всмотревшись, он разглядел голову Полицейского, потом своего врага Палача и длинный белый сверток с младенцем, а посередине кучи увидел лицо Анджелики. Это было ее, Анджеликино, лицо, хотя сильно опухшее и со следами слез. Тонино схватился за свой нос. К своему облегчению, он обнаружил, что огромная красная дуля исчезла, хотя на нем самом все еще болтался алый балахон мистера Панча.

— Прости, — сказал Тонино; кажется, у него стучали зубы. — Я старался не навредить тебе. Кости целы?

— Це-елы, — откликнулась Анджелика голосом, звучавшим не слишком уверенно. — Тонино, что там произошло?

— Я повесил герцогиню, — сказал Тонино. И в том, как он это сказал, послышалось злорадное торжество. — Правда, не до смерти, — добавил он с сожалением.

Анджелика захохотала. Она хохотала, пока куча марионеток не заколыхалась и чуть не разъехалась. Тонино же не находил тут ничего смешного. Он разрыдался — плакал на глазах у девчонки Петрокки. И пусть!

— Ну что ты, — огорчилась Анджелика. — Не надо, Тонино. Ну, Тонино... пожалуйста! — Выкарабкавшись из-под груды кукол, она через всю комнату заковыляла к Тонино. И, конечно, ударилась головой о люстру, которая закачалась, зазвенела и еще долго — когда Анджелика опустилась на колени рядом с Тонино — бросала на них сумасшедшие тени. — Пожалуйста, не надо, Тонино. Она будет дико злиться, как только почувствует себя лучше.

На Анджелике были голубой чепец и голубая рубашка Джуди. Она сняла чепец и протянула его Тонино.

— Возьми. Высморкайся хорошенько. Я уже — в пеленки. Мне сразу полегчало.

Она попыталась улыбнуться ему, но на ее распухшем лице улыбка вышла безнадежно кривой. Вероятно, падая на помост, Анджелика сильно ударилась лбом, и теперь на нем красовалась, увеличивая его, огромная багровая шишка. Под такой шишкой улыбка выглядела нелепой ухмылкой.

Но Тонино понимал, что это улыбка, и улыбнулся в ответ — как мог, потому что зубы у него не переставая стучали.

— Вот, держи. — Проковыляв обратно к куче марионеток, Анджелика вытащила из нее Палача и вернулась с его черной меховой накидкой. — Надень.

Тонино завернулся в меховую накидку, высморкался в голубой чепец, и ему стало легче.

Анджелика рылась в куче марионеток.

— Хочу надеть мундир Полицейского, — заявила она. — Тонино... ты понял, что к чему?

— Не совсем, — отвечал Тонино. — Но вроде как знаю.

Да, он знал с того самого момента, когда посмотрел на герцогиню. Она была тем волшебником, который лишал их силы и портил заклинания Казы Монтана. Тонино не был уверен насчет герцога: он, пожалуй, слишком глуп, чтобы стоило принимать его в расчет. И все же, вопреки колдовству герцогини, заклинания Казы Монтана — и Казы Петрокки — обладают достаточной мощью и порядком досаждают герцогине. Поэтому-то их — его и Анджелику — и похитили, чтобы шантажировать оба дома, заставив отказаться от заклинаний. А если они откажутся, Капрона будет побеждена. Особенно плохо, что Тонино и Анджелика — единственные двое, кто это все знает; герцогиню же нисколько не беспокоит, что они знают. Ведь никто, даже такая умная голова, как Паоло, никогда не сообразит искать их во дворце, в куче марионеток для спектакля «Панч и Джуди». А значит, они оба помрут прежде, чем кто-либо их найдет.

— Нам во что бы то ни стало надо выбраться отсюда, — сказала Анджелика. — Пока она не оправилась от петли.

— Она сразу об этом подумает, — добавил Тонино.

— Не уверена, — возразила Анджелика. — Могу сказать, все они до смерти перепугались. Даже дали мне подсмотреть, как втаскивали тебя сюда через пол; по-моему, мы можем выбраться тем же путем. Теперь это будет легче проделать: мы стали покрупнее.

Тонино завязал на себе накидку и поднялся на ноги, хотя чувствовал себя вымотанным и избитым; не хотелось и пальцем пошевелить. Голова его задела люстру. Огромные мерцающие тени побежали по комнате, придавая лежащим в куче марионеткам такой вид, будто они извиваются.

— Где они меня втаскивали? — спросил он.

— Как раз там, где ты стоишь, — ответила Анджелика.

Встав спиной к окнам, Тонино обозрел указанное место. Он никогда бы не догадался, что там есть лаз. Однако теперь, после слов Анджелики, он кое-что разглядел — замаскированную разводами накрашенного ковра и скрытую неровным светом тоненькую черную черту — прямоугольник, контур размером примерно с обеденный стол. Поднос с едой, надо полагать, прибывал к ним через этот же ход.

— Пропой открывающее заклинание, — потребовала Анджелика.

— Я их ни одного не знаю, — вынужден был сознаться Тонино. По каменной позе, которую Анджелика приняла, он сразу понял: она сдерживается, чтобы не наговорить ему малоприятных вещей.

— Ну а я не смею, — сказала она. — Ты сам видел, что получилось прошлый раз. Если я высунусь, они опять нас поймают и накажут — превратят в марионеток. Второй раз я этого не выдержу.