Волшебники Маджипура

- Я был, - продолжал вруун, - хотя и совсем недолго, советником леди Тизмет. Возможно, что-то из того, о чем я рекомендовал ей поговорить с братом, оскорбило или обеспокоило его, и он решил убрать меня, чтобы лишить ее в дальнейшем моих советов. Это вполне резонная причина. С другой стороны, дело может быть и в задолженности. Я должен изрядную сумму принцу Гониволу, который финансировал некоторые мои исследования. Вы же знаете, как Гонивол относится к деньгам. Не исключено, что он попросил короналя посадить меня сюда за то, что я не смог вовремя вернуть ему ссуду. Но я совершенно не представляю, каким образом смогу вернуть долг, находясь здесь, тогда как на свободе я все же мог что-то сделать для этого.

- Похоже, - не без язвительности заметил Престимион, - что вам очень многое представляется неясным. Для знатока вашей профессии это не слишком хорошая рекомендация. Я-то считал, что для вас, волшебников, все бытие представляет собой открытую книгу. А вы даже не можете понять, за что вас подвесили на стену.

- Это не столь точная наука, ваше превосходительство, - грустно ответил Талнап Зелифор.

- Вы сказали, наука?

- Да, это, несомненно, наука. Несведущий может называть ее колдовством или заклинанием демонов, но для нас это способ осознания и попыток использования фундаментальных законов вселенной, которые базируются на совершенно рациональных основах,

- Ага. На рациональных основах, вы говорите. Вы должны объяснить мне все это, если мы пробудем здесь достаточно долго. Осмелюсь предположить, что вы предпочли бы называть себя скорее инженером, нежели волшебником.

- По моему мнению, уважаемый принц, это почти одно и то же. Я не сомневаюсь в том, что еще сотни три лет назад я был бы именно инженером. Да и то исследование, которое я проводил для Великого адмирала Гонивола, было по природе своей именно инженерным: изобретение механического устройства и создание его действующего образца.

- Механическое устройство, которое выполняло бы колдовские действия?

- Устройство, которое позволило бы одному сознанию устанавливать прямой контакт с другим. При помощи научных знаний, а не какого-то колдовства или прирученных демонов я был бы способен изучить ваше сознание, принц, прочесть ваши мысли и поместить среди них знание о моем собственном изобретении.

Престимиона слегка передернуло. Возможно, сказал он себе, то, что Талнап Зелифор скован и висит на этой стене, даже чем-то хорошо.

- И вы на самом деле создали такое устройство?

- Боюсь, что исследование еще не совсем закончено, ваше превосходительство. Требуется еще немного поработать, но, видите ли, нехватка средств... Принц Гонивол отказался дать мне еще несколько реалов, которые были мне необходимы...

- Да. Видимо, это было для вас тяжелым ударом. А не согласитесь ли вы сообщить мне, какое применение Великий адмирал Гонивол собирался найти для этого устройства, после того как вы закончили бы работу над ним?

- Думаю, что об этом вам было бы лучше спросить самого принца Гонивола.

- Или воспользоваться вашей машиной для чтения мыслей, что дало бы больше проку, - заметил Престимион. - Гонивол не из тех, кто с готовностью раскрывает кому-либо свои тайны. - Он немного помолчал. - А нет ли, случайно, среди ваших заклинаний какого-нибудь средства, которое могло бы сделать, чтобы этот омерзительный красный свет не так сильно бил по глазам?

- Я уверен, что такой эффект мог бы дать коримбор.

- Но в данный момент мои руки находятся в несколько скованном извините за каламбур - положении, и я не могу дотянуться до коримбора.

- Очень жаль, - отозвался Талнап Зелифор. - Но, внимание: идут надзиратели. - Действительно, Престимион услышал отдаленные шаги, скрипнула отворяемая дверь. - Сейчас вам дадут поесть, и, по крайней мере, ненадолго ваши руки будут свободны. У вас появится шанс.

В камеру вошли трое бряцающих оружием стражников. Один встал у двери и, скрестив руки на груди, мрачно уставился в пространство, второй разомкнул наручники на запястьях Престимиона и поставил перед ним миску с противной холодной кашей и мятую кружку с водой, третий принес тарелку с пищей врууну, который нетерпеливо потянулся к ней одним из свободных щупалец. Пока Престимион ел, - а протолкнуть в себя это безвкусное колючее месиво оказалось непросто - он, слегка извернувшись, засунул руку под тунику и, ощущая себя не только дураком, но и презренным предателем всех своих убеждений, пару раз небрежно стукнул по коримбору пальцем, а затем, чуть подумав, еще пару раз.

- Неужели это лучшее, что вы смогли найти для меня? - обратился он к стражнику. - Нельзя ли было найти что-нибудь такое, что не склеивало бы кишки?

Единственным ответом ему был холодный суровый взгляд.

Когда миска опустела, охранник забрал ее у Престимиона, вновь надел на него наручники, и все трое покинули камеру. Ни один из них за это время не промолвил ни слова.

- Свет все так же ярок, - сказал Престимион. - И настроение стражников, как мне показались, было совершенно не дружественным.

- Вы коснулись коримбора, принц?

- Да, несколько раз.