Волшебники приходят к людям

Каждый раз, когда первая страница неведомой жизни приоткрывается глазам, сначала кажется, что очень уж она проста, обычна, лишена событий; а после мысль о ней меняется, зорится, сказал бы Ершов, что-то озаряет и в тебе.

Петр Павлович Ершов родился в Сибири. Семья Павла Гавриловича Ершова, маленького сельского чиновника, жила тогда в селе Безруково, недалеко от Ишима; прежде это была крепостица Безруково на Горькой линии, цепи укреплений, построенных в 1752 году на огромном протяжении — от Омской крепости до Оренбургской линии: две большие крепости с шестиугольными стенами, девять четырехугольных крепостей, тридцать три редута и сорок два маяка.

Перемигивались крепости и маяки воспаленными от бессонной тревоги глазами. Давно уже не было в живых царя Кучума, царство которого покорил Ермак. Племена, населявшие Сибирь, объединились с Россией, но орды кочевников всё еще собирались порой, как тучи в тундре.

Линия крепостей противостояла им.

Она называлась Горькой, потому что жалась к горько-соленым озерам. Но в слово это невольно вкрадывается и другой смысл — беды. Сюда со времен Петра Первого ссылали со всей России тех, кто бунтовал: в 1704, 1705, 1708 годах — стрельцов и казаков, в 1711-м — пленных шведов, пытавшихся бежать на родину, потом керженских старообрядцев, потом декабристов — Семенова, Анненкова, Барятинского, Фонвизина, Кюхельбекера. И так все время, пока существовала в стране мысль о бунтах, а она не гасла — нет-нет да и прорежет небо царской России кометой, пророчащей казни и ссылки, расставания навсегда.

В 1816 году в семье Ершовых родился мальчик, названный Петром, который через восемнадцать лет написал сказку «Конек-горбунок» и так рано сделал свое имя бессмертным.

В начале родным казалось, что ребенок появился на свет, только чтобы умереть. Он был очень слаб и кричал, отчаянно закатываясь.

У мальчика и потом повторялись нервные припадки; на втором году жизни родители решились испробовать обряд, неизвестно откуда пришедший в Сибирь, — «продать» сына.

Это делалось так. К открытому окошку подходил нищий. Ему протягивали ребенка:

— Купи!

— А сколько возьмете?

— Грош!

Хотя «проданного» сразу же клали обратно в постельку, пережитое что-то меняло в ребенке. Во всяком случае, как помнили в семье, у маленького Ершова почти прекратились припадки.

Какое счастье, что страх, такой сильный, что в нем могла захлебнуться душа, не остался, а был засветлей «лучом денницы», рано заглянувшим в жизнь.

Этим лучом была любовь.

Любовь родителей, заставившая их, когда пришел срок детям серьезно учиться, сменить село с его привычной и дешевой жизнью на Тобольск, где гимназия. А потом предпринять уж совсем недоступно дорогое путешествие через всю страну в Петербург, чтобы отдать сыновей в недавно основанный столичный университет, в число ста студентов.

И привязанность друзей — очень немногих, но верных. И признающий взгляд Пушкина, один разговор с Пушкиным.

Но обряд запомнился, в трудные минуты Ершов говорил о себе насмешливо: «Что ж, мне ведь цена грош». И навсегда запомнилось родное село, так что он порой называл себя им самим придуманным прозвищем: «Безрукий» — тоже в невеселые минуты.

Когда под конец недолгой литературной деятельности он взялся за прозу и написал «Осенние вечера», хозяину квартиры, где долгими сибирскими сумерками собирались друзья и рассказывали о пережитом, он дал фамилию Безруков, этим как бы для самого себя еще больше утверждая достоверность рассказываемого.

Отсюда, с Горькой линии, началась линия жизни Ершова, где тяжелое и счастливое нерасторжимо переплелись.

Отсюда совсем ребенком начинает он свои странствования — вначале с отцом, который, уступая мольбам сына, берет его в служебные поездки по Сибири, потом со всей семьей, переселяющейся с места на место. Некоторое время мальчик живет в Петропавловской крепости — это самый юг Сибири, — проезжает через цепь казачьих поселений между Петропавловском и Омском; тут живы легенды об Емельяне Пугачеве — крестьянском царе. Он попадает и в северный Березов. Вся, населенная многими народами, богатая и обездоленная, Сибирь открывается сердцу и глазам его.

Тут, на Горькой линии, он слышал от матери и от стариков и старух — сказителей, какие и сейчас есть в Сибири, — первые таинственные истории.

... Прежде чем записать немногие, дошедшие до нашего времени события жизни поэта, кажется необходимым узнать, как, каким чудом появилось на свет существо, оставшееся важнейшим в творчестве Ершова, — этот самый Конек-горбунок? Конь-игрушка, «ростом только в три вершка, на спине с двумя горбами да с аршинными ушами».

Как он возник, необычайный конек, не больше котенка, невзрачный, но наделенный таким верным сердцем, умом и силой? И как возник Иванушка-дурачок? За что волшебный конек полюбил его?