Волшебница-самозванка

Впрочем, мы еще не видели взрослых! Вот это совсем странно. Мы выехали уже на середину деревни, а нигде не стукнул топориком домовитый хозяин, запасающий дрова, не промелькнула с ведром воды шустрая девица, не донесся звон металла из кузницы, не устроил допрос с пристрастием вездесущий староста. Казалось, все взрослое население деревни вымерло, повторив участь динозавров.

Между тем детишки обступили нас плотной толпой и на разные голоса клянчили хлебушка. У ведьмы и воина! Как же, как же, сейчас возок с пряниками подойдет, это как раз по нашей части.

– А где твой папа? – Я поймала за шкирку самого проворного из мальчишек, который мертвым грузом повис на поводьях и целеустремленно карабкался наверх, очевидно, намереваясь занять место рулевого.

– Вестимо где! – радостно отозвался тот. – Дрыхнет!

Поздновато для послеобеденного сна.

– А мама?

– Тоже мне загадка! Тоже дрыхнет!

– А твои родители? – Я тряхнула другого мальчонку.

– Дрыхнут! – радостно подтвердил тот.

– Все дрыхнут! – хором отозвались остальные ребята.

– А староста где? – вздохнула я.

– Дрыхнет, как всегда!

Что ж, если мы хотим навести порядок в этом бедламе, стоит начать именно с деревенского управляющего.

– Ведите! – велела я.

Сперва я подумала, что дети шутят, ведя нас к собачьей конуре. Уж у кого у кого, а у старосты-то, даже в самой захудалой деревне всегда имеется исправный домик, упитанные свинки и довольные жизнью домочадцы. Поэтому я не сразу поняла, что заспанная морда, покрытая бурой щетиной, собирающейся книзу клочковатой бородкой, которая показалась в окошке конуры, и есть лик местного старосты. И уж когда морда громко зевнула, щедро источая винные пары, недовольно крякнула, свесилась наружу и строго поинтересовалась, какого беса его беспокоят на боевом посту, я и вовсе растерялась.

– Как себе позволяете встречать королевское посольство? – грозно гаркнул мой верный рыцарь.

От его рыка подобие старосты вмиг выкатилось из конуры и постаралось принять вертикальное положение. С пятой попытки стало понятно, что миссия невыполнима, и мужик плюхнулся на землю, прислонившись спиной к своему оригинальному жилищу.

Покопавшись в суме, я достала склянку с отрезвляющей водицей. Бедолага решил, что ему дают опохмелиться, и, не веря своему счастью, вцепился в бутыль и скорей опрокинул ее в себя. Скрутило его так, что клинообразная бороденка расправилась веером. Мужик вытаращил на меня ясные глаза:

– Ведьма!

– Дежурная волшебница, – строго поправила я. – Почему вверенную вам деревню до разрухи довели? Почему все спят вместо того, чтобы на поле трудиться? Почему земля не вспахана, коровы не доены, дети не кормлены?

– Какие коровы, – со слезами на глазах прошептал староста. – Еще в начале зимы последняя буренка с голоду сдохла.

– Как допустили? – рявкнула я.

– Так ведь сена никто косить не хочет. Все спят вповалку с утра до вечера, а ведь какие люди были, – взгрустнул мужик.

– Как же дошли вы до жизни такой? Почему сами в конуре живете?

– Пропил, – повинился староста. – А бес его знает! Только сперва Виллис работу забросил, вслед за ним сосед его, а там и вся деревня на них глядючи взбунтовалась... Так и живем, как видите.

Ив кашлянул и выразительно повел глазами.

– Мне с моим помощником нужно посовещаться, – объявила я и отвела рыцаря в сторонку.

– Все признаки налицо, – начал он.

– Какие признаки?

– А ты подумай. На днях только словарь нечисти изучала, – подсказал он.

– Ну не помню я!

– Злыдень у них завелся. И, похоже, не один. Что осложняет дело.

– Злыдень? – припомнила я. – Это такой вредный бесенок, противоположность домового, который в дом нищету и беды притягивает, что ли?

– Он и есть, – подтвердил рыцарь. – Только странно, что он у нас объявился. Считается, что они только в Славунии живут, да и там этот вид нечисти давно вымер.

Тогда я не обратила на это замечание никакого внимания, а только удивилась:

– Как же мы его ловить будем? Он же невидимый?

– Невидимый он только для обычных людей. Кто чуть-чуть в магии смыслит, тот его всегда углядит, – пояснил Ив. – Уважаемый, – обратился он к старосте, уже успевшему наполовину влезть в конуру. – Не покажете, где изба Виллиса?

– А вон с самого краю стоит. – Мужик попятился назад и махнул рукой на покосившуюся сараюшку, которая никак не могла претендовать на гордое звание избы. Даже на фоне остальных она выглядела особенно ветхой и неухоженной.

При ближайшем рассмотрении она оказалась еще хуже. Крыльцо провалилось, и сквозь редкие уцелевшие доски пробивались соцветия сорняков. Бревна, из которых были сложены стены, кое-где прогнили, кое-где покрылись плесенью. С крыши свисала истлевшая солома.

В книге, которую я читала, было написано, что злыдень, поселившись в доме, может довести его до разрухи за несколько месяцев. При этом новый дом будет выглядеть так, как будто ему минула сотня лет. Тогда я только подивилась фантазии автора-составителя, теперь же передо мной предстало живое тому подтверждение.

В траве у дома шуршали крысы, а сквозь приоткрытую дверь раздавался богатырский храп.

– Тсс! – предупредил меня Ив и тихонько подкрался к окошку.