Волшебница-самозванка

– Только, чур, не жаловаться! – предупредила я. – Впереди волшебных зеркал не будет, и отправить тебя домой мы уже не сможем.

– Я готов пройти этот тернистый путь до самого конца! – пафосно ответствовал Микки.

Помахав рукой Мари Лу (та смотрела на нас такими печальными глазами, словно провожала не на прогулку в лес, а прямиком к голодному дракону в пасть), мы отправились в путь.

Всю дорогу до пункта назначения Микки беспрерывно травил анекдоты, не давая мне возможности расспросить Ива об этимологии названия леса, в который мы, собственно, и направлялись. Путь был мне знаком – по этой широкой дороге вдоль деревенек, мимо полей и равнин мы днем раньше ехали в замок вампиров.

Не доезжая до имения барона каких-то нескольких миль, мы свернули с наезженного тракта на неприметную тропку, поросшую травой и ведущую вдоль реки. Вскоре на горизонте показались крыши низеньких избушек, и мы въехали в деревню, которая оказалась самым близким жилым пунктом к Гиблому лесу.

Прослышав, куда мы направляемся, крестьяне начинали креститься и понижали голос до шепота. Мне аж интересно стало, что за чудища там обитают. Гадала я недолго, потому что в деревне мы останавливаться не стали и, испив прозрачной воды из колодца, двинулись дальше, наискосок через поле, ведущее к рощице.

Впереди замаячили отдельные деревца, которые еще дальше выстроились сплошной черной стеной, через которую уже не пробивалось солнце.

Мрачноватый, конечно, лесок, но почему же сразу Гиблый?

– И что с ним не так? – полюбопытствовала я у Ива.

– Как думаешь, сколько лет этому лесу?

Я окинула взглядом высокие верхушки деревьев, едва не достающие до солнца, оценила чащобу на дремучесть и непроходимость (11 баллов из 10) и выдала экспертное заключение:

– Лет сто, не меньше.

– Две, – коротко ответил Ив.

– Что две? Две сотни?

– Две весны.

– Сколько?!

Я с недоверием впилась глазами в темную громаду леса. ТАК быстро ТАКОЕ вырасти не может! Если только тут не потрудилась парочка магов, специализирующихся на росте деревьев.

– Это же Гиблый лес, – подсказал рыцарь. – Еще две весны назад на его месте была равнина, по которой пастухи водили свои стада. И отсюда можно было видеть стены красивого замка. В нем жил Марис. А затем Марис пропал, а на месте равнины за одну ночь вырос лес. У местных он сразу заслужил дурную славу, а уж после того как несколько смельчаков отправилось туда, да так и сгинуло в чащобе, лес окрестили Гиблым. Говорят, что по ночам оттуда до носятся жуткие крики, а в самом замке теперь живет чудовище.

Мало ли что говорят! Про Степку еще не такие сплетни распускали.

– А ты сам что об этом думаешь?

– Возможно, старейшины сочли опыты Мариса небезопасными и создали этот лес, чтобы охранять жителей от чародея. А может, он и в самом деле стал монстром, и тогда замок стал его тюрьмой, а лес – границей.

После этих слов и так-то недружелюбный лес показался мне еще более пугающим и зловещим. И туда мне предстоит отправиться? Туда, откуда еще никто не возвращался? И что служит гарантией моего возвращения? Моя мифическая сила, которой я ни разу не смогла воспользоваться?

Со стороны леса к деревне метнулась рыжая тень. Лиса! Я воспрянула духом, значит, не такой уж он и гиблый, этот лес. Судя по тому, как бойко скачет лисичка, листья деревьев не выделяют смертельный яд, и в воздухе не разлит аромат сон-травы. Лес не поглощает и не испепеляет все живое, что осмеливается переступить его границы, и при наличии хитрости и некоторого ума есть шанс вернуться обратно.

Микки деликатно потерся об мою ногу и мурлыкнул:

– Можно, я первый? А что – мне в разведку не в первый раз идти! Да и потом, кто обратит внимание на маленького пушистого котика? Я все разузнаю, а вы потом решите, как быть дальше. – Кот вопросительно воззрился на меня и на Ива.

На радостях я едва не сплясала сальсу, но вовремя сдержалась. Ив был серьезен и задумчив. Казалось, он думал не меньше часа, пока, наконец, не высказал свое «добро» на проведение разведывательной операции.

Вернулся Микки уже ближе к сумеркам. Лапки его были сбиты в кровь, под шеей раздулся сытый клещ, а пушистая шкурка была серой от грязи. Но на мордочке сияла широкая улыбка, которой мог позавидовать его чеширский собрат, а зрачки были широко раскрыты от возбуждения.

– Молока и курицу! – потребовал Майкл, роняя свое усталое тельце в мои заботливо подставленные руки.

Когда клещ был ликвидирован, лапки протерты заживляющим отваром, а молоко, каким-то чудом оказавшееся в сумке Ива, уничтожено, кот посетовал на отсутствие курицы и начал свой рассказ.

– Лес и в самом деле гиблый, – докладывал он. – Но не в магии тут дело. По всей границе расставлены дозоры. Парни серьезные – вооружены до зубов. Кто с луком, кто с мечом, кто с кинжалами. Видел я, как они между собой упражнялись, – комар не пролетит.

– Это старейшины позаботились? – изумилась я.