Волшебное пестрое море

После смерти Паоло рана стала навязчивой идеей. Теперь сомнений не оставалось – он был проклят. Его сын всегда был хорошим, осторожным водителем. Невозможно, чтобы авария произошла по его вине, несмотря на заявление водителя грузовика, будто бы Паоло был пьян и поэтому вылетел на встречную полосу. О нет, то была работа мстительной силы. Джованни расплачивался за свои грехи.

Рана стала для него чем-то вроде друга, с которым можно поговорить, которому можно довериться. Временами он беспокоился о ней и заботливо ухаживал, как за пшеницей на своем поле. Порой спорил с ней и злился. Он выдергивал струпья, колол рану, но однажды задел артерию и кровотечение не получалось остановить. Летиция потащила его к старому Руджеро, где доктор методом проб и ошибок сумел-таки залатать поврежденный сосуд. Летиция знала, что ее муж постоянно ощущал беспокойство и неизменно винил себя. И если дожди заливали его поля, и если зима длилась дольше, чем ожидалось, и если семья Паоло отправилась в Милан после обеда с большим количеством вина. Летиция не могла даже представить, чтобы он намеренно причинит себе вред. Она поверила ему, когда он сказал, что все произошло случайно, что, работая в поле, он задел ногу косой. Жена ничего не знала о его новом друге. Это был секрет, который Джованни твердо решил утаить.

Доктора Руджеро было не так-то легко одурачить.

– У мальчика чудесная рыжая шевелюра, – шепнул ему Руджеро, когда пятьдесят лет назад они принесли к нему Паоло еще младенцем. – Из монастыря в Генуе, да? Не представляю, чтобы там было много похожих на него малышей.

Джованни пожал тогда плечами, впоследствии всегда реагируя так на подобные вопросы и намеки. Когда Руджеро остановил кровотечение, он спросил своего пациента:

– Когда ты в последний раз был на исповеди, Джованни? Сходи, пока не покончил с собой в один из подобных дней.

Со временем, питая свое клеймо, Джованни научился обходить крупные сосуды. Хоть медленно и мучительно, но тьма все же рассеивалась. Да, им пришлось похоронить Паоло на кладбище Сан-Стефано, но у них еще оставался внук, о котором нужно было заботиться. Лука был точной копией своего отца, рыжеволосый и веснушчатый. Он был таким же умненьким, говорить и читать начал раньше большинства мальчишек своего возраста, сочинял истории со сложными поворотами сюжета.

Дед пришел в восторг, когда Лука стал проявлять интерес к ферме и заявил, что хочет стать buttero – ковбоем. Джованни осмеливался думать, что, возможно, худшее уже позади, что проклятие снято и ему дают еще один шанс. Он говорил внуку, что тот будет его правой рукой. И собирался подарить ему лошадь на десятый день рождения.

Мужчина рассмеялся над собственной глупостью. Теперь он знал, что второго шанса не случится. Проклятие никогда не будет снято, просто он и вся его семья когда-то будут уничтожены. Джованни схватил нож, который всегда держал в кармане, и стал разрезать штанину вокруг красного теплого пятна, обнажил рану, затем атаковал ее, царапая и ковыряя, пока кровь не пошла сильнее и жгучая боль не пронзила его тело. Сегодня, подобно врачу в больнице, воткнувшему иглу в позвоночник Луки, он не проявит милосердия.

6

«Санта-Кристина» оказалась еще хуже, чем представлял себе Лука. Палата, заставленная кроватями с больными детьми всех возрастов, была размером со школьный спортзал. Воняло аммиаком и другими противными химикатами. Медсестры и санитары обращались с ним строже, чем учителя. Еда была отвратительной, особенно суп-минестроне, который на вкус напоминал тину. Его голова была занята поисками способов побега. Если бы только ему удалось связаться со своими друзьями, они помогли бы ему найти выход. А если у них все же не получится, он всегда может рассчитывать на Орландо, который поймет, что что-то не так, раз Лука не появился в Замке. Слава богу, Nonna оставалась с ним по ночам, охраняла его, сидя на стуле рядом с кроватью, хотя мальчик считал, что она слишком часто уходит в кафетерий пить кофе.

Больше всего он боялся возвращения ужасной ведьмы. Его руки все еще были в черных и синих пятнах от ее объятий. Доктор Руджеро был отвратителен, с его шелушащейся кожей и банановыми зубами, но ведьма была злой, а ее фиолетовое лицо шипело, когда она сердилась. Может быть, она дьявольский дух, который нужно изгнать? Марио знал бы, что делать; он был алтарным служкой в Сан-Стефано. Лука позвонит ему позже, когда закончатся занятия в школе. А пока найдет крест и будет держать его под матрасом.

Ведьма вошла в палату как раз в тот момент, когда он собирался расспросить о ней мальчика постарше, лежащего на соседней кровати. В панике Лука попытался найти, где бы спрятаться, но деваться было некуда. Он лег и накинул одеяло на голову, молясь, чтобы она его не увидела.