Волшебное свечение Ладоги

Беата подошла к большому дубовому столу, глядя на шикарное кожаное кресло, немного посомневалась, но садиться в него всё же не стала, а просто открыла старую потрёпанную коробку.

– Это письма от одного прекрасного человека, который любил меня всю свою жизнь. Любил по-настоящему меня ту, которая я есть на самом деле, и ещё я очень ему обязана. Я хочу, чтоб ты из писем сделала красивую историю любви. Врать и придумывать ничего не надо, собери просто всё в одну книгу.

– Продать хотите? – спросила по-деловому Беата, она была самой прямолинейной и беспринципной в их отделе. Никто бы в здравом уме и светлой памяти не дал снежной королеве Беате делать репортаж о любви, а уж разбирать любовные послания полувековой давности тем более. Странно, что такая скрупулёзная в выборе журналистов дама не подготовилась и не уточнила информацию о будущей работнице.

– Нет, – сказала Агния, хотя Беата не ждала ответа, вопрос был риторический. Оттого услышанное поразило циничную журналистку, и она уточнила:

– Зачем тогда вам ворошить эти розовые сопли?

– Ради любви, – мечтательно ответила Агния, – ради памяти.

– Ну, вы и так помните, – логично рассудила она и спросила у пожилой актрисы: – Зачем об этой любви помнить кому-то ещё?

– Это личное, и вообще, я пригласила тебя не для того, чтоб ты задавала оскорбительные вопросы, – разумно возмутилась Агния Орлова – делай то, за что тебе платят, или проваливай.

– Не хотела вас обидеть, – ничуть не раскаиваясь, сказала Беата, – мои вопросы связаны именно с работой, я должна знать, зачем вам эта книга, кто её будет читать, какую смысловую нагрузку она должна нести.

– Интересно, кто же из тебя, из такой молодой, уже успел сделать стерву. Я думаю, это первая любовь, хотя нет, – было видно, что Агнии не нужен ответ Беаты, она рассуждала вслух и наслаждалась этим, – тебе двадцать восемь, и про первую любовь ты, скорее всего, уже забыла. Этот поганец, твой муж, он изменяет тебе направо и налево, хотя тоже не так, – Агния засмеялась, сейчас она как будто была в своей стихии, – он бросил тебя, изменил с твоей подругой в твоей же кровати. Точно, и теперь ты озлоблена на весь мир, стараешься работать так, чтоб он узнал о твоих успехах и пожалел о том, что бросил. Своего жилья у тебя нет, съёмная квартира и кошка. Хотя, о чём это я, ты же живёшь на работе, и твоя кошка, если она когда-то была, то давно уже сдохла.

– Вы правы, – согласилась Беата, улыбаясь, – её звали Муму, сначала я подумала, что это карма имени, но сейчас вы мне открыли глаза на безвременную кончину родного животного.

– Шутишь? – усмехнулась Агния. – Это тоже часть защиты, только дура ты. Ушёл он от тебя не потому, что ты была не успешная, а потому, что ты не женщина. Ты посмотри на себя в зеркало, даже я в свои девяносто выгляжу лучше. Что у тебя на голове?

– Всегда думала, что волосы, но, по-моему, у вас другой вариант? – пыталась дерзить Беата.

– Вот именно, тусклые волосы, – продолжала топить её Агния, – волосы, за которыми никто не ухаживает, натурального, честно скажем, никакого цвета с такими же натуральными неуклюжими буклями. Молодость немного спасает тебя, даря им густоту, но помни: она быстротечна. Знаешь ли ты, что должно быть у настоящей женщины на голове? – в этот момент великая актриса сделала мхатовскую паузу и торжественно ответила на свой же вопрос: – На голове у настоящей женщины должны быть не волосы, а причёска. Ну да, я думаю, твои букли об этом даже не слышали.

– Я обязательно им расскажу и при случае свожу на экскурсию в салон.

– Ты бы лучше своё лицо туда сводила. Если бы в мои годы было столько всяких разных уходов, то я сейчас выглядела бы твоей ровесницей, – сказала Агния, сверкнув перстнями.

– Не скромничайте, вы так и выглядите, – поддакнула Беата.

– Я знаю, – очень достойно ответила она и продолжила: – Что за цвет лица, а круги под глазами, как у панды, ужас.

– Не обижайте милое животное, я его недостойна, – продолжала дерзить Беата, но сдерживаться становилось всё тяжелее.

– Про твою одежду я вообще молчу, чёрная водолазка и синие джинсы – это моветон, ты бы хоть какой-нибудь украшение надела. Могу поспорить, что приехала ты в пуховике и вязаной шапке чёрного цвета, потому что так удобно.

– И шапка и пуховик бордовые, – поправила Беата.

– Прости, – сказала Агния и театрально прижала руку к груди, – я не знала всю глубину трагедии. По мне – так лучше бы чёрного, тогда можно было бы хоть как-то оправдать твои синие джинсы. Бордовый пуховик – это точка в образе синего чулка.

– Ну раз вы такая красавица и роковая женщина, – не смогла сдержаться Беата и решила сказать вздорной старухе всё, что думает, бог с ними, с деньгами, зато с Тошкой Новый год куда приятнее, – зачем вам воспоминания полувековой давности. Насколько я знаю, у вас было три мужа, вот о ком можно было бы писать. Видный деятель партии города Москвы, другой – знаменитый режиссёр, третий – вообще грек, миллионер. Или не всё так радужно, и ваша женственность и вам счастья не принесла?