Волшебные чары луны

Поясню свою мысль на конкретном примере. Представьте себе такую картину: пожилая женщина, приехавшая из деревни, пытается перейти городскую улицу. Мимо нее с ревом несутся машины, звенят велосипеды, тарахтят повозки, снуют рикши – словом, голова у приезжей идет кругом. И в тот самый миг, когда она уже поставила ногу на рельсы надземки, откуда-то, словно вихрь, выносится электричка. Если женщина ничего не заметит и быстро шагнет вперед, беды не случится. А крикни ей кто-то: «Эй, поберегись!» – она растеряется, начнет метаться – то ли переходить, то ли вернуться обратно, – и ежели машинист не успеет затормозить, то именно слово «поберегись!» и погубит ее. Однажды я таким же вот способом свел в могилу какого-то деревенского ротозея, но об этом потом. – Тут Т. умолк, губы его искривила недобрая усмешка. – Да, в описанном случае я, несомненно, являюсь убийцей. Но кому придет в голову заподозрить меня в злом умысле? Ведь с какой стороны ни глянь, мои действия можно истолковать только как проявление самых гуманных чувств. Да и сама жертва испустила дух если не с благодарностью на устах, то уж хотя бы без ненависти в сердце… В общем, это, как оказалось, самый безопасный и совершенный способ убийства.

Большинство людей верят в то, что закон непременно настигнет и покарает злодея. Глупцов тешит подобная уверенность. И лишь немногие понимают, скольким убийцам удается избегнуть возмездия. Как явствует из двух приведенных примеров, существует множество способов убивать совершенно безнаказанно. Открытие это привело меня в неописуемый восторг, и я возблагодарил щедрость Создателя, даровавшего мне такие возможности. Я буквально обезумел от счастья – ведь теперь я мог безнаказанно убивать сколько хотел, и это в наш просвещенный век! Достойное развлечение!

Сам Шерлок Холмс спасовал бы передо мной. Какое великолепное пробуждение от спячки!..

В последующие три года я, всецело отдавшись новому увлечению, и думать забыл про скуку. Я поклялся себе, что не остановлюсь, пока не доведу счет до сотни – подобно прославленным воинам Средневековья.

И вот три месяца назад число моих жертв достигло девяноста девяти. Оставалась одна, последняя смерть, когда я ощутил знакомое разочарование и усталость: мне прискучило быть убийцей. Что и говорить, это было довольно занятно. Но я не испытывал к своим жертвам ненависти – я просто развлекался, изобретая новые способы убийства. Я никогда не повторялся; всякий раз, стоя над хладным трупом, я уже обдумывал очередное преступление. И ощущал нечто вроде вдохновения…

К сожалению, я не могу злоупотреблять вашим временем, джентльмены; подробный рассказ о моих преступлениях был бы чересчур утомителен, а посему приведу вам лишь несколько наиболее любопытных примеров…

Моей первой жертвой был слепой массажист, живший неподалеку. Как многие неполноценные люди, он отличался поразительным упрямством и всегда все делал наперекор. Его излюбленной присказкой было: «Не считайте меня дураком. Я слепой, но обойдусь без ваших советов».

Как-то раз я заметил его на одной весьма оживленной улице. Слепой брел мне навстречу. Этот самодовольный болван вышагивал прямо по проезжей части, положив трость себе на плечо, и беззаботно мурлыкал под нос песенку. Как раз накануне в той части города начали ремонтировать канализацию, и поперек улицы рабочие вырыли огромную яму. Поскольку же слепой массажист не мог видеть табличку, предупреждающую об опасности, то продолжал беззаботно шагать прямиком к траншее. И тут меня осенило.

Окликнув его по имени (мы были знакомы, потому что я довольно часто пользовался его услугами), я вдруг завопил самым дурашливым тоном:

– Эй, там яма! Возьмите левее, левее!

Как я и предполагал, массажист заподозрил, что это очередная шутка, и, верный своей натуре, сделал все совершенно наоборот: не свернул влево, а продолжал упрямо идти вперед.

– Шутить изволите… – пробормотал он, неожиданно взяв еще правее, – и через несколько шагов с глухим криком сорвался вниз.

Изобразив живейшую озабоченность, я подбежал к краю ямы. Я сгорал от любопытства: удался ли мой план?

О большем я не мог и мечтать. Слепой лежал, скорчившись в неестественной позе. По-видимому, он ударился головой об острые камни, которыми было выложено дно траншеи, ибо из раны на голове сочилась темная кровь; изо рта и из носа тоже текли струйки крови, – похоже, несчастный при падении откусил себе язык. Лицо уже начало приобретать синевато-землистый оттенок. У него даже не было сил стонать.

Он промучился еще два-три часа и испустил дух. Мой план удался на славу! Любой бы сказал, что я желал бедолаге только добра – хотел предупредить о грозящей опасности. Разве возможно обнаружить в моих действиях злонамеренность?

Сколь пленительной оказалась эта забава! Вдохновение, владевшее мною, было сродни экстазу великого живописца, а зрелище корчившихся в агонии окровавленных жертв, даже не подозревавших, что над ними стоит их убийца, доставляло мне острое удовольствие…

Расскажу о другом, не менее занимательном случае.