Волшебные стрелы Робин Гуда

– Чью? – переспросила Лариса, и тут же смущенно замолчала, поняв, что реставратор говорит о Лапте.

– Во-вторых, – продолжил Владимир Михайлович, – мы не знаем, где наши, с позволения сказать, конкуренты прячут подлинный наконечник… наверняка они хранят его в очень надежном месте. Вместе с двумя подделками, которые мы им подсунули.

– Вот спасибо, обнадежили!

– Постойте, Лариса! Мы не знаем, где они его прячут – но зато знаем, когда они заберут его из тайника.

– Когда же?

– По-моему, это очевидно. Они заберут его в ночь летнего солнцестояния, перед тем как провести свой ритуал, – ведь стрелы с древними наконечниками являются самым необходимым атрибутом этого ритуала. Так что нам нужно только проследить за ними в эту ночь. И слежка упрощается тем, что наш общий друг Леша сумел поставить «жучки» в офисе «Омелы»…

Лариса почувствовала, что глаза ее слипаются.

– У вас там, в термосе кофе? – спросила она Владимира Михайловича.

– Да. – Он потянулся за термосом. – Я знал, что нам предстоит бессонная ночь… хотя вы могли бы немного поспать.

– Смотрите! – подал голос Лапоть. – Они выходят!

Действительно, дверь «Омелы» приоткрылась, на крыльцо, прихрамывая, вышел Варавва, придержал дверь. За спиной у него был объемистый рюкзак. За ним появилась роковая брюнетка. Несмотря на поздний час, она была в темных очках – видимо, синяки, оставшиеся после встречи с темпераментными дагестанцами, еще не прошли. В руках у нее был длинный мешок вроде того, в каких возят лыжи.

Наконец, на крыльце появился глава фирмы. Сейчас он выглядел усталым, невыспавшимся старичком, опирающимся на палку. Оглядевшись, он спустился с крыльца и направился к большому черному внедорожнику, за рулем которого уже сидел Варавва.

Владимир Михайлович включил зажигание и, как только внедорожник «Омелы» отъехал от тротуара, выжал сцепление и поехал за ним.

Звук мотора на пустынной ночной улице показался Ларисе очень громким, но Владимир Михайлович не беспокоился.

Город был почти пуст, и ехали они очень быстро.

Через полчаса внедорожник выехал на Выборгское шоссе и покинул пределы города. Владимир Михайлович держался на безопасном расстоянии от него, чтобы остаться незамеченным.

Преследование по ночному шоссе продолжалось около получаса, затем внедорожник свернул на грунтовую дорогу. Владимир Михайлович выждал несколько минут: на этой дороге люди из «Омелы» непременно заметили бы его машину.

Наконец он поехал по грунтовке.

Хотя стояла самая светлая ночь в году, было довольно темно. Лариса вглядывалась в ночь, но не видела ничего, кроме смутных теней и качающихся под ветром деревьев.

Вдруг дорога разделилась.

Владимир Михайлович затормозил и оглянулся на своих спутников:

– Куда поедем?

Лариса пожала плечами. Лапоть вышел из машины, оглядел дорогу и махнул направо: там виднелся свежий след шин.

Снова поехали, но теперь Владимир Михайлович ехал очень медленно: он боялся наткнуться в темноте на внедорожник, да и дорога была – хуже некуда.

Однако с каждой минутой она становилась все хуже и хуже.

– Скоро мы застрянем, – хмуро проговорил Владимир Михайлович.

– Вот, вот их машина! – вскрикнула Лариса, схватив его за руку.

– Никогда так не делайте! – шикнул на нее реставратор, ударив по тормозам. – Вам что, жить надоело?

В темноте справа от дороги виднелась еще более темная масса. Приглядевшись к ней, Владимир Михайлович действительно узнал внедорожник «Омелы». Возле него никого не было.

– Судя по всему, дальше они пошли пешком, – проговорил реставратор вполголоса.

Лариса и ее спутники выбрались из своей машины, обошли внедорожник. Владимир Михайлович потрогал капот – он был еще горячим.

– Далеко они уйти не могли! Только вот куда? – Реставратор повернулся к Лаптю. – Ты вроде хорошо читаешь следы…

– Не то чтобы очень. – Лапоть достал фонарик, снова обошел внедорожник, освещая траву, и уверенно кивнул:

– Они ушли по этой тропинке, здесь трава примята, да и вообще, больше идти некуда.

Он медленно пошел по едва заметной тропе, освещая дорогу перед собой, Лариса двинулась за ним, Владимир Михайлович замыкал шествие.

Так они шли минут двадцать, как вдруг Лапоть остановился и прижал палец к губам.

Впереди виднелись какие-то темные стены, в них был пролом, в который уходила тропинка. И в этом проломе мерцал неровный, колеблющийся свет.

Лапоть сошел с тропы, подкрался к пролому в стене и заглянул в него. Лариса догнала его и тоже выглянула в пролом.

Она увидела большой, поросший бурьяном прямоугольник, не меньше футбольного поля, с трех сторон окруженный кирпичной стеной. Примерно посредине этого прямоугольника было сооружение из вертикально стоящих камней – такое, как на картине Масальского. Чуть в стороне от этого каменного круга горел костер. Это его отсветы они заметили, когда шли по тропинке. Возле этого костра стояли сотрудники фирмы «Омела» во главе со Степаном Платоновичем.

Но старика сейчас трудно было узнать.