Волшебный дар Аллочки

Первым от состояния шока оправился Данила Андреевич, и это неудивительно: ведь он был моложе всех. К тому же, Данила Андреевич, он же Даня, как его запросто здесь называли, был известный ловелас, уж что-что, а подход к новой, интересной женщине он всегда мог найти, а Аллочку в данных обстоятельствах смело можно было назвать "новой женщиной".

– Алла Петровна, – с восхищением начал Данила, усаживаясь прямо на стол с бумагами, – Вы сегодня просто обворожительны.

О, если бы он только знал, что именно это последнее слово скоро сыграет ключевую роль во всем, что произойдет и с ним, и с другими людьми вокруг него, но, к счастью, Данила Андреевич пребывал в наивном неведении.

Аллочке в её прежней жизни Даня совсем не нравился. Она всегда считала его наглым и слишком напористым. Не в плане отношения к ней, – тихую Аллочку он почти не замечал, – а в контексте людей в-целом.

Новая Алла Петровна, жгучая брюнетка с распущенными волосами, едва взглянув в сторону Дани, небрежно бросила:

– Почему сегодня? Я обворожительна всегда.

Данила Андреевич оказался не готов к такому неожиданному заявлению своей всегда заурядной сослуживицы. Он весь смешался и заблеял что-то нечленораздельное.

Евгений Рамзесович поднял голову и недовольно посмотрел в их сторону. Аллочка отследила взгляд начальника и громко сказала:

– Данила Андреевич, у Вас есть свое место.

Слово "место" она выделила, как команду, которой хозяева обычно понуждают своих питомцев занять отведенный им угол.

В другой ситуации Даня принял бы данную ремарку за явное оскорбление, но поскольку он пока не совсем понимал, чего ожидать от обновленной Аллочки, он просто сполз со стола и послушно отошел в сторону.

– Слушаю и повинуюсь, – при этом сказал он.

Неудачная попытка Дани подкатить к Алле Петровне была воспринята другими персонажами кабинета неоднозначно. Евгений Рамзесович, сделав какие-то свои выводы, продолжил изучать документы. Александр Никанорыч, щупленький мужичок, лет сорока пяти, удовлетворенно хихикнул. Он воспринимал Даню как своего конкурента и при любом его поражении втайне ликовал.

А вот Лев Маркович, самый старший из работающих здесь сотрудников, напротив, отнесся к фиаско Данилы сочувственно. Он симпатизировал "Даньке".

В молодости Маркович, ох, как любил приударить за смазливым личиком, но нынче силы были уж не те, и он предпочитал просто наблюдать за другими и получать эмоции от услышанного и увиденного.

Был еще завхоз, Тигран Альбертович, мужчина неуравновешенный и вспыльчивый. Он обладал особым даром: умел конфликтовать по любому поводу, стремительно заводился, но потом также быстро остывал и делал вид, будто ничего не произошло.

К Аллочке он относился очень благосклонно, всячески ее опекал, и она одна могла найти подход к Тиграну во время его очередного эмоционального взрыва.

В периоды ремиссии Альбертович был очень дружелюбен в общении, но, поскольку никто не знал, когда может произойти его следующий бурный выплеск, все предпочитали держать дистанцию.

– Аллочка Петровна, цветочек Вы наш, – начал завхоз, – конечно, Вы прекрасны всегда. Данила Андреевич именно это хотел сказать.

Даня недовольно засопел за своим столом.

– Чаек уже готов, жена сегодня испекла пахлаву, – продолжал завхоз.

Он суетливо полез в свой портфель, стал вытаскивать какие-то свертки и любовно раскладывать их на столе.

– Тигран Альбертович, – послышался строгий голос из соседнего угла, – Вы еще прийти не успели. Обеденное время позже. Займитесь-ка делом.

– Конечно, Евгений Рамзесович, – сейчас мы быстренько.

Завхоз имел интересную привычку соглашаться с собеседником и при этом тут же игнорировать услышанное. Он схватил чайник и хлопотливо стал разливать воду по чашкам: себе и Алле Петровне.

– Благодарю Вас, Тигран Альбертович, – сказала Аллочка каким-то неестественно холодным тоном, – Мне ничего не нужно.

Завхоз опешил. В другое время она никогда бы не отказалась от чая. "Действительно, как подменили" – подумал он.

– Ну, тогда позже попьете, – откликнулся Тигран, всё в той же характерной для него манере.

Пока он собирал всё по своим пакетикам, Аллочка сидела и думала:

"Надо бы сделать это сегодня, после работы".

Глава 7. Странный сон

Нет, это она не про чай.

Алла Петровна сидела и думала про необычный сон, который ей приснился ночью.

"Странно как. Я падала, падала, как в бесконечность".

Провалившись на самое дно сна, Аллочка осмотрелась.

Повсюду был густой туман, но в нем она смогла разглядеть пожилую женщину. Та сидела в воздухе и вязала шарф.

Это могло бы показаться странным, но только не во сне. Там это было совершенно естественно, как будто парящие в воздухе женщины – вполне себе обычное явление.

– А я ждала тебя, – сказала женщина, даже не взглянув на Аллочку, – пришел момент, когда ты должна узнать, кто ты есть на самом деле.

Аллочка молча стояла и наблюдала, как женщина провязывает ряд за рядом, быстро перебирая спицами.

– Что Вы вяжете? – зачем-то спросила она.

– Завтра тебе нужно будет пойти к бабе Наде из соседнего подъезда, – продолжила женщина вместо ответа на вопрос Аллочки.