Волшебный компас Колумба

— Похоже на корабельную каюту, — проговорила Тоня, оглядевшись по сторонам.

— Ага, точно! — Платон Николаевич улыбнулся. — Это у прежнего директора идея такая была — оформить один из залов в виде каюты старинного парусного корабля, одного из тех кораблей, которые совершили все великие географические открытия. Он сам, директор этот, в молодости служил на гидрографических судах и, видно, скучал по морю. Но потом директор сменился, а новому эта идея не понравилась. Он никогда не выходил в море и считал, что важнее сухопутные экспедиции, чем морские. Ну, и вообще, захотел все сделать по-своему. В итоге оформление этого зала осталось незаконченным. Ну, и поселили в нем меня, чтобы помещение не пустовало. А мне тут очень нравится — я ведь в молодости был моряком торгового флота…

— Вы раньше на кораблях плавали? — с интересом переспросила Антонина.

— Во-первых, не плавал, а ходил, — строго поправил ее Платон Николаевич. — Плавают салаги в бассейне и еще тропические рыбки в аквариуме, а моряки ходят. И не на кораблях, а на коробках… А так — да, лет двадцать я в море ходил, где только не побывал — от Кейптауна до Сингапура, от Сиднея до Вальпараисо! А потом ревматизм у меня начался, ну, и сказали доктора, что больше мне в море выходить нельзя, а то инвалидом стану.

Антонина невольно зевнула, постаравшись вежливо скрыть этот зевок — прошедший день был полон всевозможных событий и опасных приключений, и она ужасно устала. Бывший моряк заметил ее состояние и смутился:

— Ты, девонька, еле на ногах стоишь, а я тебя тут своими разговорами мучаю!

— Да нет, что вы, мне интересно… — пролепетала девушка, едва шевеля языком от усталости. — Но вообще-то да, я устала… У меня сегодня день тяжелый выдался…

— Ну, сейчас я тебя пристрою!

Антонина огляделась по сторонам — в «каюте» не было никаких перегородок. Выходит, она будет спать в одной комнате со своим новым знакомым… Впрочем, ей сейчас было на все наплевать, лишь бы прилечь и отдохнуть!

Но у Платона Николаевича была идея получше: он открыл незаметную дверцу в дальней стене и показал Тоне еще одну маленькую комнату. Эта комната была заставлена коробками и ящиками, на некоторых из них тоже стояли старинные медные приборы, на других — искусно сделанные чучела ярких тропических птиц. В углу обнаружилась узкая кушетка, застеленная клетчатым одеялом.

— Ну, вот тут ты можешь спать, — проговорил он, протягивая девушке чистые простыни. — Тут у нас подсобка, здесь оставили всякие ненужные экспонаты, ну, и заодно получилось дополнительное спальное место, на всякий случай. Кушеточка, конечно, узкая и жесткая, но, как говорится, чем богаты!

— Спасибо, это просто здорово! — ответила девушка, чувствуя, как ее глаза слипаются. — Вы меня просто спасли… Просто спасли… Не знаю, что бы я без вас делала…

— Может, чаю хочешь? — предложил Платон Николаевич. — Или перекусить чего-нибудь?

— Может, потом… — отозвалась Антонина, которую, как магнит, притягивала кушетка. — Я немножко посплю, а потом… Потом мы с вами попьем чаю…

— Ну, спи, спи! — Бывший моряк вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Антонина едва доплелась до кушетки и заснула, едва ее голова коснулась подушки.

Рик улегся на полу возле ее ног, всем своим видом показывая, что никому не даст в обиду свою новую хозяйку и будет бдительно и неусыпно оберегать ее сон. Платон Николаевич выдал ему из своих запасов два слоеных пирожка с мясом, сказав, что завтра же с утра договорится с директором, чтобы поставить пса на довольствие. Рик вяло махнул пару раз хвостом и уснул.

Адмирал Андреа Дориа, негласный правитель Генуи, слушал молодого картографа с непроницаемым лицом.

— Индия полна несметных сокровищ! — повторял синьор Коломбо. — Тот государь, тот правитель, который владеет Индией — владеет миром! Короткий путь в Индию — это путь к богатству и могуществу! Если вы, ваша милость, дадите мне три… Нет, лучше четыре хорошо оснащенных корабля, я приведу их в Индию коротким путем, и Генуя снова займет достойное место среди городов и государств Европы! Она станет первой среди государств Италии, потеснив надменную Венецию и гордую Флоренцию!

Коломбо замолчал.

Адмирал откашлялся, встал и подошел к камину, в котором пылал огонь, протянул к нему старые морщинистые руки.