Волшебный коридор

— И в самом деле. Понимаешь, — стал жаловаться сверху Дор, — я умею разговаривать с неодушевленными, но мне доступно далеко не все. То есть не все я могу узнать. Ведь неодушевленные только отвечают на вопросы. Мои вопросы. Или повторяют. Но опять же то, что я велю повторять. У неодушевленных ума не очень много. А иногда они просто страшно упрямые. Боюсь, что на этот раз я того... в грязь лицом...

— О боги! — взмолилась Айрин и стала карабкаться вверх. — А вы там, внизу, не глядите вверх, пока я буду взбираться, — приказала она Арнольду.

— Я и не думаю глядеть, — спокойно ответил Арнольд. — Я всегда был поклонником обнаженных ножек юных кентавриц и никогда не видел смысла в этих... розовых панталонах.

— И вовсе не розовые! — крикнула Айрин.

— Не розовые? Я перестал различать цвета... Дайте-ка взглянуть...

— Не сметь! — взвизгнула Айрин с высоты. Она добралась до выступа, где уже сидел Дор, и присела, плотно обернув юбку вокруг ног.

— Ну, начинай спрашивать, — шепнула она.

— Если я буду говорить громко, а мне надо говорить так, чтобы вещи в комнате расслышали, король Ори тоже расслышит.

— Временами ты становишься просто круглым дураком, мой милый, — вздохнула она. — Тебе вовсе не надо говорить. Ты просто должен направить свое внимание на ту вещь, с которой хочешь побеседовать, и она заговорит. Такой уж у тебя талант — делать немые вещи говорящими. А что касается короля Ори... Если потаскушка знает свое дело, король сейчас полностью увлечен ею и больше ничем.

Айрин была права. Дор собрал все свое внимание... но ничего не получилось. Он привык разговаривать с предметами, а не просто думать в их сторону.

— А они и в самом деле не розовые? — брякнул он ни с того ни с сего.

— Кто?

— Сама знаешь... ну как их...

— А, панталоны? — рассмеялась она. — Ты что, никогда не видел?

Дор поспешил заверить, что никогда.

— Теперь, знаешь, тебе можно знать.

— Но я же не знал, что мне можно видеть, когда мог видеть.

Айрин протянула руку и погладила его по щеке: — Ты необыкновенный, Дор. Таких просто поискать. Вот закончишь дело, и я...

— Ну, вы там, продолжать будем? — поинтересовался Гранди с подоконника.

— Но ведь она сказала, когда закончу работу... — мечтательно прошептал Дор.

— Эту работу, я спрашиваю, будем продолжать? — вспыхнул голем. — А про цвет ее бельеца я тебе сам скажу.

— А я вытяну тебя в нитку и пришью ею какую-нибудь пуговицу, и к самому скучному месту, — пригрозила Айрин.

Дор очнулся и сосредоточился. Сейчас он представил... меч. Меч лежит на столе. «Застони!» — мысленно приказал он мечу. Меч послушался.

— О-о-о! — выложил меч все свои способности. Получилось фальшиво, но страшно.

— Подружка сразу очнулась, — передал Гранди новость, которую ему сообщила проникшая внутрь лоза. — И села. Ах, зачем она села. Теперь видно, какая она оголенная, обнаженная, платьелишенная.

— Тихо, грязная деревяшка! — прикрикнула на голема Айрин. — Нам надо, чтобы вскочил король, а не его подружка. Дор, ну скажи ты этому голему. Мы же обо всем договорились. Освободи меня, освободи меня — вот как надо завывать.

Дор сосредоточился.

— Меч, — мысленно произнес он, — хочу предложить тебе игру. Если ты сыграешь свою роль удачно, разрешу тебе так напугать короля Ори, что с него прямо панталоны свалятся.

— Класс! — возликовал меч. — Но панталоны уже свалились. Вон валяются. Ох и широченные!

— Нет, меч, ты не ко мне обращайся, а к королю. Завывай, стони и приговаривай: «Отпусти-и-и меня... отпусти-и-и меня на свобо-о-о-ду-у». Суть в том, что ты вроде как призрак короля Знака и пришел мучить преступно пленившего тебя короля Ори. Ну, справишься или слабо?

— Не слабо! — уверенно ответил меч и взвыл. Взвыл с огромнейшим чувством. Бездарный актер тоже актер.

— Здесь кто-то есть! — взвизгнула голая девица.

— Ну кто здесь может быть? — пробормотал король. — Везде стража. Они никого подозрительного не пропустят. Они знают, я не люблю, когда меня отрывают от государственных дел.

— Ничего себе государственные дела, — хмыкнула Айрин.

— Но все-таки дела, — заметил Дор.

— Отпусти-и-и-и меня-я-я... отпусти-и-и на свобо-о-о-о-о-ду-у, — с чувством взвыл призрак, то есть меч.

— Кто же это воет? — спросила девица, прячась под одеяло.

— Я ду-у-ух короля-я Знака-а, — ответил меч. Меч все понял и сам находил слова. Дору не надо было подсказывать.

— Не может быть! — затрясся Ори. Он всматривался во тьму, пытаясь понять, откуда идет голос.

Одна-единственная свеча горела в комнате, и от свечи рождалось множество колеблющихся теней. Толстяк напрасно пялит глаза — так передал Гранди, а ему сказала лоза.

— С пого-о-о-ста-а-а я пришел, и не бу-у-у-дешь ты зна-а-ать поко-о-о-я.

— Бред, бред! — шептал король, но выглядел при этом весьма и весьма не в своей тарелке, как выразился Гранди.

— Крепкий орешек, — заметила Айрин. — Другой бы уже от ужаса во всем признался, а этот только не в своей тарелке. Девица, та и в самом деле в ужасе, но ее ужас нам ни к чему.

— Уби-и-и-йца-а, — старался меч.

— Я не убийца! — крикнул Ори. — Я же не убил тебя, а только запер. Чтобы решить, как быть дальше. Я не убивал.