Волшебный локон Ампары

Миран: «Не знаю, как у тебя, Сиб, а у меня появилось острое, неодолимое желание связаться с люверами сегодня, и немедленно».

Желание Мирана совершенно не противоречило моему. На максимальной скорости мы выскочили из-под золотого экрана и вышли на прямой луч для непосредственной связи с люверами. Ни один лювер нам не ответил!.. Дурацкое, как мы только что полагали, утверждение наблюдательного стационара странным образом оправдалось: фазереты исчезли с орбит ожидания! И след их простыл… Нам не оставалось ничего другого, как подняться снова на «палубу» и проделать обратный переход через атрии, которые сыграли с нами скверную шутку. К великому нашему облегчению, выход состоялся на «палубе» эколата-один и сегодня! Люверы, как и положено, ждали нас на прежних орбитах и вышли на связь по первому вызову. Конечно, хронометрические блоки «Феникса» мы отсюда тоже проверили и убедились, что в этот раз никаких календарных вольностей жаропрочный петух себе не позволил. Здесь везде царило сегодня.

Миран вдруг поверил: «Выходит, восставший из пепла был прав – мы действительно побывали в своем послезавтра?!»

Я усомнился: «Ты допускаешь, что фазереты ушли из нопра без нас?»

Миран: «Вот этого я никогда не буду склонен допускать».

Я: «Значит, нам остается считать, что „Феникс“ ошибся?»

От диспута мой напарник решил уклониться: «Главное, Сиб, мы проверили: путь к отступлению есть. Предлагаю вернуться на эколат-четыре, занять там исходную позицию и, не обращая внимания на мимосуточные закидоны огнеупорного петуха, провести в атриях „днища“ задуманный эксперимент».

Так мы и поступили. Зависнув под «днищем» эколата-четыре (в том месте, откуда началась вся эта временная катавасия), я опять проверил календарную стабильность «Феникса». Хронометрические блоки несгораемого упрямца по-прежнему указывали на послезавтра…

Миран не удержался от комментария: «Ничего не изменилось, Сиб. Наш пернатый дезинформатор непонятно настойчив…»

Я: «Тогда, наверное, дело не в нем».

Он: «Да, придется списать все на счет волшебных свойств эколата. Что ж, спасибо дырявому золотому дредноуту – побывали в своем послезавтра».

Я: «В чужом, Мир, в чужом. В своем послезавтра мы должны быть уже на Новастре, а не болтаться под „днищем“ этой громоздкой штуковины. Тут что-то не то…»

Он: «Выходит, здесь мы – двойники самих себя?..»

Я: «Выходит, так».

Он: «Сиб, ты чувствуешь себя двойником?»

Я: «Нисколько. А ты?»

Он: «Ни в малейшей степени».

Я: «Значит, мы с тобой хорошие копии самих себя, Мир».

Он: «Какая яркая мысль!»

Я: «Не до шуток. Если мы не копии самих себя, то это означает, что шесть часов назад фазереты наши ушли к Новастре без нас».

Он: «Не смертельно. Хотя и достаточно неприятно… Давай подведем кое-какие итоги. Эколаты первый, второй и третий – устройства для пространственно-топологических переходов. Эколат-четыре, по-видимому, сложнее своих собратьев. Потому что, помимо всех прочих дел, ведет себя еще и как машина времени».

Я: «А кто сказал, что остальные ведут себя иначе?»

Он: «Ты прав… на предыдущих эколатах у нас просто не возникало причин интересоваться временем».

Я: «Вот именно, Мир! Но было ли вообще несколько эколатов? Что, если это все – один и тот же эколат, только в разное время?..»

Он: «Мне нравится твоя догадка. Не могу найти никаких возражений. Один-единственный эколат в разное время и в самом деле может обретаться в разных местах. При условии, естественно, что он достаточно мобилен… Итак, вопрос о количестве эколатов в системе Пянжа решен сравнительно легко».

Я: «Решать проблему существования наших двойников будет труднее».

Он: «Наши двойники – свои парни, и уж как-нибудь мы с ними поладим. Поехали? Обнуленное время не ждет».

Я: «Надеешься успеть к вчерашнему отходу люверов?»

Он: «Не язви под руку, я суеверный».

Синапсии челноков помогли нам определить геометрический центр «днища» золотого колосса. Мы выбрали экспериментальный атрий («пуп эколата», как пошутил Миран) и зависли под четко обрисованной квадратом мрачной «вакуумной трубой». Миран минуту не трогался с места. Я понимал его состояние – меня самого грызла тревога. Чего можно ожидать от переходов в «палубных» атриях «сегодняшнего» эколата, мы уже приблизительно знали и старались лишь соблюдать осторожность. Зато теперь, столкнувшись с проблемой временных фокусов, испытывали серьезный психологический дискомфорт. Куда, в какое время и в какой мир забросит нас эколат «послезавтрашний»?.. Переть напролом очертя голову, признаться, не очень хотелось. Напротив, перед величием грандиозной тайны уже хотелось некоторой постепенности. Но отступать было стыдно и поздно, и мы, храбрясь друг перед другом, направили челноки в золотые ворота…»

«Самое „узкое“ место парной разведки», – подумал Кир-Кор.