Волшебный пояс Жанны д’Арк

Выглядел он, пожалуй, растерянным. А Жанна, вытащив из сумки связку ключей, вдруг поняла, что не может просто взять и отпустить его.

— На чай зайдешь?

— Если пригласишь.

— Приглашаю.

— Тогда зайду с удовольствием… и от завтрака не откажусь.

— Время к обеду.

— От обеда я тоже не откажусь. — Кирилл кривовато улыбнулся: — И да, я знаю, что наглый, бесцеремонный и, как там…

— Циничный.

Ключ дважды провернулся в замке, и Жанна толкнула дверь.

Надо же, всего-то несколько дней не была, а ощущение, что уезжала на год как минимум. В квартире сумрачно и пыльно, и запах стоит весьма характерный — нежилого помещения.

— Если хочешь обеда, то сходи за продуктами. И… — Неудобно спрашивать о таком, но Жанна с неудобством справилась: — Кирилл, тебе есть куда идти?

— В магазин?

— Нет. В принципе.

Он не смутился, похоже, он напрочь был лишен самой этой способности, но лишь плечами пожал:

— Не думаю, что это проблема. Сниму номер в гостинице. Или сразу квартиру. А потом подыщу что-нибудь по душе. Давно собирался, но вот как-то все руки не доходили.

— Если хочешь, — Жанна облизала губы, — оставайся. Пока не подыщешь… здесь три комнаты, и… и, конечно, не то, к чему ты привык, но…

— С радостью, — Кирилл прижал ладонь к груди и поклонился: — Спасибо за приют.

— Пожалуйста… тогда продуктов возьми так, чтобы и на ужин хватило… и на завтрак…

Он ушел, а Жанна осталась, огляделась и прокляла свою слабость. Вот зачем ей в квартире посторонний мужчина?

Был уже один. Исчез, оставив после себя вскрытую упаковку одноразовых станков, дырявый носок и пару старых рубашек. И вот снова те же грабли?

Она решительно отогнала трусливую мысль.

— Потом. Все потом. — Жанна остановилась перед старым зеркалом, которое, в отличие от многих иных, Жанну любило и показывало ее… хрупкой.

Нежной.

Трепетной даже. В этом отражении Жанна была собой, только чуть более совершенной, чем обычно. И сейчас зеркальная Жанна была почти красива.

— Это даже лучше, что он поживет здесь, верно? Все-таки какая-никакая, а защита… и убийца, если сунется, то… Он не сунется. Мы наверняка Алицию разозлили, и завещание она изменит… а если так, то убивать меня нет причин.

Жанна замолчала.

Убивать и Аллу не было причин. Если исходить из того, что завещание Алиция обещала изменить…

— У меня от этого голова пухнет, — призналась Жанна отражению и язык показала. — Столько лет прожить без родственников… и еще столько бы прожить, но не дадут же.

Она решительно открыла все двери и окна, позволяя ветру очистить квартиру от запахов.

Белье надо бы перестелить. Кириллу Жанна отдаст спальню родителей, все одно туда почти не заходит. Пыталась жить, раньше, с Ильей. И ремонт даже сделала, переклеила обои. Тогда ей нравились, а теперь казались жалкими, дешевенькими.

И кровать старая.

И ковер на полу… шкаф, у которого дверцы скрипят… фотографии на стенах…

— Это твоя мама?

Жанна подпрыгнула.

— Я не слышала, как ты вернулся!

— Извини. — Кирилл раскаяния явно не испытывал. — Она совсем не такая, как на том портрете…

— Старая?

— Нет. Усталая скорее… и еще серьезная очень. Там тоже серьезная, но иначе… А это ты, да?

Девочка с белыми бантами и розовыми гладиолусами.

Первый класс.

— Да, я. Смешная, да?

— Забавная… У вас много фотографий.

— Еще альбомы есть…

В какой-то момент захотелось выставить Кирилла из комнаты и дверь закрыть, пусть в гостиной живет. Там диван имеется и…

— Альбомы — это хорошо… А мои пропали где-то вместе с квартирой. Квартиры не жаль, квартиру я себе купить могу, а вот альбомы не восстановить…

— Я тебе здесь постелю, ладно?

— Хорошо.

— Там гостиная. — Жанна выскользнула из комнаты. Все-таки рядом с ним было неуютно. — Телевизор вот… правда, не работает… сломался, когда Илья ушел… мастера следовало бы вызвать и… мне смотреть некогда, а денег жаль… а там моя комната.

Старая.

С синими обоями, лоскутным покрывалом и зеркалом, которое пряталось в углу.

— Я не буду заходить, если ты не хочешь, — сказал Кирилл, отступив.

— Извини, но…

— Личное пространство. Я понимаю.

— Спасибо.

— Ты мне завтрак обещала. Или обед… Я там продуктов принес.

Два пакета, слишком много для старенького холодильника, но Жанна пакеты разбирала, пытаясь унять сердце, которое колотилось как-то слишком уж ретиво.

Кирилл помогал, не с сердцем — с пакетами. И в этой помощи было что-то такое… Семейные посиделки? Нельзя привыкать.

Или можно?

Она ведь приняла его предложение… зачем-то.

— Ты омлет любишь? С колбасками и помидорами… и еще сыром.

— Люблю, наверное. — Он все-таки угомонился, сел в углу, руки сложил на коленях. Пай-мальчик… и не похож он на убийцу.

Жанна вытащила чугунную сковороду: хватит уже в детектива играть. Сковорода нагревалась быстро, и кусок сливочного масла плавился, растекаясь золотистой лужицей. Жанна резала помидоры, тонкие колбаски, взбивала яйца с молоком…

У нее почти получалось не думать, но Кирилл все испортил.

— Игорь или Николай… — сказал он и, опомнившись, добавил: — Извини. Мысли вслух.

— Бывает… Почему не Ольга?

— Не знаю… Может, потому, что у нее духу не хватило бы? Она всегда была послушной дочерью. Единственный ее бунт закончился ничем…