Волшебный пояс Жанны д’Арк

— Очнись! — Хлесткая пощечина разрушила видение, и Жиль, осознав, что все было лишь мороком, рассмеялся от облегчения. Он смеялся долго, пока Гийом не отвесил другую пощечину. — Да что с тобой, дружище? Перебрал?

Перебрал. Он пил много, силясь утопить в кисловатом вине совесть, но голос ее пробивался и был голосом Жанны.

— Я тебя прощаю.

— За что? — удивился Гийом.

— Она так сказала… еще когда мы не пошли на Париж… сказала, что прощает меня. Она знала, понимаешь?

— Прекрати! — Лицо Гийома сделалось жестким. — Хватит уже…

И Жиль замолчал.

Его молчания хватило на день или на два, которые прошли обыкновенно. В какой-то миг ему даже показалось, что он сумеет жить как прежде, до Жанны.

Почему бы и нет?

Дед умер, и сие было закономерно. Жиль горевал по нему, старику с ядовитым языком, но в то же время мудрому. Катрин была жива и по-прежнему прекрасна. Смиренна. Она молилась целыми днями, а в глазах появилось что-то такое…

— Скажи, — она первой заговорила о Жанне, — она и вправду была святой?

— Что? — Жиль не желал этой беседы, но жене отказать не посмел.

— Я подумала, что если она и вправду была святой… то, быть может… может, она могла бы…

Катрин накрыла ладонями плоский свой живот.

— Если у тебя осталась какая-то вещь… вещи святых творят чудеса.

— Прекрати! — Кажется, он крикнул, чего никогда не делал. Жиль всегда был с женой ласков, памятуя о дедовых наставлениях.

— Пожалуйста, — Катрин не испугалась. — Ты… ты же понимаешь, что я… я…

Она расплакалась.

— Я молчала, когда она… ты был рядом… я надеялась, что на тебя снизойдет благословение… что Господь простит наш невольный грех… я так хотела… мечтала… а ты…

Она сидела на полу, размазывая слезы ладонями.

Некрасивая.

И родная.

— Я просила тебя познакомить нас… и смирилась, когда ты отказал… я подумала, что есть еще время… ты занят войной, а мужчины, которые заняты войной, не думают о женщинах вовсе… а потом… потом стало поздно… и все говорят, что вы ее предали, что прокляты теперь…

Глаза Катрин, серые, волглые, сделались мертвы.

Не глаза — перламутровые пуговицы.

Жиль отпрянул и очнулся.

Катрин.

Его Катрин, которая умоляет… О чем? Он вновь потерял нить беседы… вещь, ей нужна вещь Жанны… она надеется на чудо. Что ж, Жилю ли не знать, какова подоплека чудес, но… у него есть то, что нужно Катрин.

Почему бы и нет? Она ведь просит о малом и успокоится, вновь поверит. Вера — это так много… так недоступно много…

— Вот, — Жиль подал жене пояс из широких металлических пластин. — Это принадлежало ей. Она носила его… и потом отдала…