Волшебный сон любви

— Уверена! И посмотри на себя. Страстная ночь оставила на тебе свои отпечатки, а я не очень верю, что сексуальные сны так проявляются.

Патриция кинулась к зеркалу. В этот момент зазвонил телефон. Звонок, раздавшийся в квартире в десять часов утра, не являлся для Патриции чем-то особенным. Но она вздрогнула, как от удара. На ватных ногах приблизилась к телефону и осторожно, словно это была ампула с ядом, настолько хрупкая, что могла сломаться в руках, вынула трубку из базы.

— Алло, — произнесла Патриция замогильным голосом.

— Патриция? Это Чарлз. Ты проснулась?

— Да.

— Мы увидимся сегодня вечером?

— А должны?

— Где и когда? — закричала Триш, вырывая у Патриции трубку. — Извините, я ее подруга. Она ошпарила язык горячим кофе и теперь еле говорит.

— В ресторане «Кетнез» на Роумилли-стрит, в Сохо, в восемь. Устроит?

— Да, она согласна, — подтвердила Триш и отключилась.

— Зачем ты влезла? — набросилась на подругу Патриция, которая пребывала до этого в оцепенении от факта реальности ночи, проведенной с лордом Айлингтоном и от его звонка. — Я не хочу с ним встречаться!

— Я это почувствовала и не могла допустить, чтобы ты совершила ошибку, — возразила Триш.

— Все равно я никуда не пойду!

— Почему, черт побери, ты не пойдешь?

— Мне кажется, я его разлюбила!

Триш от изумления села мимо стула и шлепнулась на пол. Потирая ушибленное место, она с трудом поднялась.

— От твоей непредсказуемости калекой станешь, — проворчала она и, выпрямившись, принялась отчитывать подругу: — Ты в самом деле сумасшедшая, Пат! Столько лет бредить эти лордом, думать о нем, когда не было ни малейшего шанса с ним увидеться, а теперь он приглашает ее на свидание, а она кочевряжится. У вас начинается роман. Понимаешь, Пат, роман!

— Нет у нас никакого романа! Это был только сон — волшебный или ужасный, но лишь сон!

— Ты просто трусишь! Хватит жить в мечтах. Ты любила придуманного тобою человека, а перед настоящим пасуешь. Возможно, он и любви твоей не достоин! Пат, возьми себя в руки! Ты же можешь быть серьезной, практичной и решительной. Вперед, Пат! — И видя, что ее слова не оказывают никакого действия на подругу, добавила: — Если не пойдешь к нему, я порву с тобой все отношения. Имей в виду, что завтра я жду подробного отчета.

11

На следующий день Патриция не пришла к подруге. Триш увидела ее несколько раньше. Было уже далеко за полночь, когда в коттедж супругов Вуд раздался звонок. Тед пошел открывать дверь, а Триш, накинув на себя халат, медленно поплелась следом. Звонок встревожил ее. Время было не совсем подходящим для визитов вежливости. Сердце Триш заныло. И предчувствие ее не обмануло.

Это была Патриция. Растрепанная, с трясущимися губами и почему-то без туфель, в одних колготках, она стояла, прислонившись к дверной притолоке. На ней не было лица.

— Триш, срочно звони в полицию. На Пат напали... — закричал Тед.

Но его жена, более сообразительная, оттолкнула мужа и втянула Пат в дом. Версия мужа показалась ей малоубедительной. Она лучше знала Патрицию. Подруга могла постоять за себя, и еще как! Здесь дело в другом. Не оказался ли лорд Айлингтон последователем маркиза де Сада? Что он заставил делать Патрицию, если она среди ночи прибежала к Триш? И куда делись ее туфли? Почему-то этот вопрос волновал ее больше всего.

Она усадила Патрицию в кресло, принесла ей чай. Пусть сначала наберется сил. Расспросить подругу Триш еще успеет. Тетушка Аби всегда говорила, что хороший чай, в меру сладкий, с капелькой молока согревает душу и лечит тело.

Триш усмехнулась. Она никогда не видела родственниц Патриции. Но подруга так часто о них говорила, что Триш уже казалось, что она знакома с обеими тетушками и знает то, что они сказали бы по тому или иному поводу. Иногда Триш поражалась их черствости. В том, что они любят Патрицию, как собственное дитя, Триш не сомневалась. Но как они могли оказаться такими жестокими и запретить племяннице к ним приезжать — этого она не понимала.

Триш отмахнулась от своих не вовремя пришедших мыслей и сосредоточила внимание на подруге. Та молча пила чай. Она выпила целую чашку и тут же налила себе вторую, потом третью. Патрицию явно мучила жажда.

Неужто лорд Айлингтон заставил бедняжку есть соль? Постепенно в голове Триш сложилась целая картина тех мучений, которым подверглась подруга. Если бы придуманное Триш записать в виде сценария, то поставленный по нему фильм по закручиванию сюжета и удивительным приключениям мог потянуть бы на «Оскара» и огромный кассовый сбор был бы точно ему обеспечен.

— Он бросил тебя в темницу и даже не напоил чаем? — наконец нарушила молчание Триш.

У Патриции широко распахнулись глаза. Вопрос вывел ее из состояния транса. Она усмехнулась и сказала:

— Нет, Триш, не напоил!

— Подлец! — вырвалась у Триш емкая характеристика лорда Айлингтона.

С таким определением личностных качеств Чарлза Патриция была полностью солидарна. Другое слово и подобрать трудно.

— Рассказывай, — настойчиво потребовала Триш.