Волшебство не вызывает привыкания 3

С этим не возникло больших проблем — судя по весу, кубик внутри являлся полым, а вокруг хватало твёрдых металлических предметов. Пусть и острые углы отсутствовали, втроём мы быстро довели артефакт до состояния консервной банки, которую пытались открыть ломиком. Колошматили обо всё подряд, пока металл вдруг резко не поддался, став на ощупь каким-то пластилиновым.

— Работает! — радостно оскалился Степан, окончательно сминая его в подобие шара.

— Всё, дай сюда! — Горький бесцеремонно забрал заготовку, и отдал её кузену. — Миха, целься промеж решёток, со всей дури, ясно?!

— Да, — кивнул собравшийся кинетик.

На этом наши лихорадочные приготовления подошли к концу. Выстрелы трещали уже за соседней стенкой, обрывая истеричные вопли и мольбы, так что времени больше не осталось. Степан ещё пытался оторвать прикрученный к полу одиночный табурет, но я прекрасно видел, что он не успевает.

Через несколько мгновений в поле зрения показалась расстрельщики, облачённые в заляпанную кровью полицейскую форму, поверх которой были небрежно накинуты разгрузки. Всего двое человек — мужчина и женщина, передвигающиеся странными, шаркающими шагами. Да и остальные их движения были далеки от совершенства. Всё стало на свои места, когда я увидел повернувшиеся к нам мужчину. Его глаза настолько закатились, что видно было только одни белки, порозовевшие от лопнувших сосудов, а из приоткрытого рта на пол капала слюна.

Женщина в точно таком же состоянии ковыляла чуть позади, работая по другой стороне коридора. Нет, так даже с дикого перепоя не двигаются. Видимо, ими всё же кто-то управляет. Или что-то…

В руках оба подконтрольных стража закона держали небольшие пистолеты-пулемёты со складным прикладом. Детские игрушки для воинственных мальчиков чаще всего и то солидней выглядят, но зато эти угловатые штуки плевались самыми настоящими пулями. Мужчина неестественно дёрнулся, повернувшись к нам всем корпусом сразу, и тут нервы Михаила не выдержали. Спрессованный металлический шар резко вылетел из его рук, как из пушки, врезавшись прямо в грудь человеческой марионетки.

Стрелка сбило с ног, едва не прокрутив его в воздухе, и больше он подняться не пытался. Даже несмотря на то, что разгрузка погасила часть импульса, удар всё равно вышел сокрушительным. Как минимум, рёбра вдребезги, а то и позвоночник. Обессиленный кинетик плюхнулся на пол, где его подхватил двоюродный брат.

Женщина на потерю напарника отреагировала странно — отвернувшись от противоположной камеры, она выпустила длинную очередь в лежащее перед ней тело, пока сухой щелчок не ознаменовал конец боеприпасов. Они и раньше на патроны не скупились, поливая беспомощных людей пулями, как водой из шлангов. Поклацав ещё немного спусковой скобой, одержимая отщёлкнула прямоугольный магазин и принялась копаться в разгрузке в поисках нового.

У нас тоже закончились снаряды, да и само орудие пребывало далеко не в лучшем состоянии. Но тут к решётке подскочил Горький, оскалившись, словно дикий зверь.

— Врёшь, сучка, я тут не подохну!

В его татуированных пальцах оказались зажаты обычные игральные карты, в которые он предлагал мне перекинуться накануне. Только теперь по их ободкам пробегали ярко-алые искры. Наш сокамерник от души размахнулся и запустил карты прямо в женщину, словно фокусник в цирке. Только каждая оставила после себя отчётливый инверсионный след в воздухе, прежде чем попасть в цель. Мимо неуклюжей женской фигуры пролетела всего лишь одна, глубоко вонзившись в кирпичную стену коридора, словно это не картонка, а какой-то японский сюрикэн.

Хрупкому человеческому телу пришлось ещё хуже. чем стене. Карты перебили руку, что уже почти вставила новый магазин, излохматили в лоскуты разгрузку, а последняя распорола горло, хотя и остальные раны были никак не совместимы с жизнью. Качнувшись, женщина повалилась рядом со своим расстрелянным напарником.

— Интересно, а у них есть при себе ключи? — тихо пробормотал я себе под нос.

Сидеть взаперти, когда вокруг творится чёрт знает что, не было никакого желания. Тем более, что здание то и дело снова потряхивало. Один только Анатолий Чугуй отнёсся к нашей победе с уже привычным пофигизмом. Даже не знаю, что должно ещё случиться, чтобы он наконец встал с кровати.

Массовая культура невольно приучила меня к мысли, что для успешного побега обязателен ключ или на худой конец — отмычка, но современная реальность диктовала другие условия. Наш пример вышел очень показательным, как отсутствие одного магического артефакта позволяет вытереть ноги об все старые нормы содержания заключённых.

— Навались, братва!