Воображаемая жизнь. Путешествие в поисках разумных инопланетян, ледяных существ и супергравитационных животных

Но «не полилась через край» – в целом необязательный пункт программы. Если бы на Землю в этот момент попало примерно впятеро больше воды, чем на самом деле, то все континенты, включая горные области вплоть по Эверест и даже выше, оказались бы под водой. Земля превратилась бы в планету типа Нептунии. Количество жидкой воды, скапливающееся на поверхности планеты, зависит от множества факторов: сколько было воды в туманности, из которой планета образовалась, сколько из этой воды оказалось на зародыше нашей планеты в момент образования, каковы масса и сила притяжения нашей планеты и, конечно, какова ее температура. Однако, вспоминая, что мы говорили в главе 1 о количестве и разнообразии планет в Галактике, мы полагаем, что можно с уверенностью утверждать: миров типа Нептунии в ней очень много.

Здесь мы сделаем небольшое отступление и отметим, что в ранней истории Солнечной системы в какой‐то момент произошло переупорядочивание орбит внешних планет, вследствие чего изменились орбиты комет и астероидов – и те устремились к Земле. Мы не знаем, всегда ли формирование планетных систем сопровождается подобными явлениями, но нам известно, что иногда подобные перегруппировки случаются. В нашей системе кометно‐астероидный дождь никогда не прекращался полностью – он просто пошел на спад с течением времени. Ежедневно масса Земли увеличивается примерно на 40 тонн из‐за того, что космическое вещество сталкивается с нашей планетой, сгорает в атмосфере и выпадает на поверхность в виде мелкой пыли.

Жизнь на Нептунии

Направление потоков энергии на Нептунии не слишком отличается от того, что мы уже видели на Айсхейме и Новой Европе. Свет материнской звезды падает на поверхность океана, а из гидротермальных кратеров на дне океана поднимаются тепло нагретого ядра вместе с теплом, порождаемым химическими реакциями. Ключевое отличие состоит в том, что Нептуния – первый из предстающих перед нами миров, где, как и на Земле, жизнь может развиваться равно и на поверхности планеты (из‐за присутствия там воды), и в глубине океана вокруг гидротермальных источников.

В главе 4 мы описали эксперимент Миллера – Юри, который доказал, что повседневные химические реакции в атмосфере Земли могли стать причиной возникновения основных «строительных кирпичиков», из которых впоследствии развились живые организмы. Мы говорили и о том, что этот эксперимент привел к теории зарождения жизни из «первичного бульона»: к гипотезе, состоящей в том, что эти «кирпичики», падая с неба, превратили океан в густую смесь, кишащую органикой. А дальше, согласно теории Дарвина, как только возникнет первая живая клетка, начнется естественный отбор, и жизнь потечет своим чередом.

С точки зрения теории первичного бульона наличие на Земле континентов или какой бы то ни было суши не влияет на зарождение жизни никоим образом; следовательно, ничто не мешает такому же бульону возникнуть и на Нептунии. Единственная гипотеза о появлении жизни на Земле, на Нептунии совершенно невозможная, – теория «маленького теплого пруда», или, говоря более научным языком, приливных бассейнов. Причина проста: для образования приливного бассейна нужна суша, а с ней на Нептунии как‐то исторически не сложилось.

Если бы жизнь на Нептунии зародилась из такого же первичного бульона, как на Земле, можно предположить, что и развивалась бы она примерно тем же путем, по которому пошла жизнь в земных океанах. Образовалась бы фотическая зона глубиной в несколько сотен метров, и пищевая цепочка на основе фитопланктона (густой зеленой тины) постепенно развивалась бы все дальше и дальше, постепенно порождая все более сложные организмы и увенчав эту пищевую цепочку кем‐нибудь вроде хищных рыб. Однако в этом океане полностью отсутствовали бы мелководные формы жизни, вроде водорослей или устриц, – по причине отсутствия мелководья. Не было бы здесь и существ наподобие китов и дельфинов, которые на Земле сначала прошли часть своего эволюционного пути по суше и только потом возвратились в море. Но в остальном высокоразвитая многоклеточная жизнь в океане Нептунии, вероятно, не слишком бы отличалась от земной.

Вокруг нептунийских гидротермальных подводных источников ситуация тоже в целом напоминала бы земную. С учетом того, что, когда мы говорим о придонных биоценозах, огромная глубина нептунийского океана не слишком для нас важна, мы и здесь можем решить, что процесс эволюции на дне здешнего океана выглядел примерно так же, как и на Земле. Таким образом, жизнь на окраинах нептунийского океана – на самой поверхности и на самом дне – вероятно, не слишком отличалась бы от тех ее форм, какие существуют на Земле. А вот в области, заключенной между этими полюсами, события развивались бы заметно иначе. Ведь здесь в игру вступил бы новый фактор – огромное давление.

Давление