Вообрази меня

Мы находимся в просторной комнате, полной деревьев. Рассматриваем белых птиц, птиц с золотыми макушками вроде короны. Мальчик смотрит на этих птиц так, словно никогда раньше ничего подобного не видел. Он вообще на все смотрит с неприкрытым удивлением. Или страхом. Или сожалением. И до меня доходит: он просто не знает, как скрывать эмоции. Каждый раз, когда мистер Андерсон переводит на него взгляд, мальчик задерживает дыхание. Каждый раз, когда смотрю на него я, он сильно краснеет. Когда с ним заговаривает мама, он запинается.

– Что думаете? – обращается мистер Андерсон к маме.

Он пытается говорить шепотом, но комната столь велика, что в ней слышится эхо.

Мама наклоняет голову к мальчику. Изучает его.

– Сколько ему сейчас? Шесть? – Она не ждет ответа. Качает головой и вздыхает. – Неужели так много времени прошло?

Мистер Андерсон смотрит на мальчика.

– К несчастью.

Я бросаю на него беглый взгляд, на мальчишку, что стоит рядом, и вижу, что он напрягается. Из глаз брызжут слезы, больно даже смотреть. Невыносимо. Я ненавижу мистера Андерсона до глубины души. Не знаю, почему он нравится маме. Не знаю, как он вообще может нравиться. Мистер Андерсон ужасный человек и постоянно обижает Аарона. Если честно… теперь мне кажется, в этом мальчике есть что-то от Аарона. Что-то в его глазах.

– Привет, – шепчу я, разворачиваясь к нему лицом.

Он сглатывает застрявший в горле комок, с трудом. Вытирает краем рукава слезы.

– Привет, – пытаюсь я снова. – Я – Элла. А тебя как зовут?

И тут мальчик поднимает глаза. Сочного темно-синего цвета. Это самый печальный мальчик из всех, что я встречала, грустно даже смотреть на него.

– Я А-Адам, – тихо произносит он.

И снова краснеет.

Я беру его за руку. Улыбаюсь.

– Давай дружить? Не переживай из-за мистера Андерсона. Его никто не любит. Он ко всем плохо относится, честно.

Адам смеется, хотя глаза все еще красные. Его рука дрожит.

– Не знаю, – шепчет он в ответ. – Ко мне он очень плохо относится.

Я сжимаю его руку в знак поддержки.

– Не переживай. Я тебя защищу.

И тут Адам мне улыбается. Улыбается настоящей улыбкой. А когда мы в конце концов поднимаем взгляд, на нас смотрит мистер Андерсон.

И он злится.

Внутри меня жужжащий улей, куча звуков, которые истребляют мысль, поглощают разговор.

Мы мухи – слетаемся, роимся – глаза навыкате, косточки хрупкие, нервно машем крылышками, летим навстречу воображаемым судьбам. Мы швыряем свои тельца в стеклянные проемы манящих окон, страстно желая попасть в обещанный по ту сторону мир. День за днем мы таскаем за собой поломанные крылья, глаза, органы, запертые в четырех стенах; а все выходы – открытые ли, закрытые – от нас ускользают. Мы надеемся, нас спасет легкий ветерок, уповаем на шанс увидеть солнце.

Проходят десятилетия. Скапливаются столетия.