ВООРУЖЕН И ОЧЕНЬ УДАЧЛИВ

– Лично пока не приходилось, не буду врать. Тем более что живут эти красотки в диких недоступных местах. Например, внутри гор, на дне озер, под землей. Видишь ли, дружище, основная задача дэвов – стеречь земные сокровища. Охочих до подвигов расхитителей золотишка дэвы-самцы истребляют пачками.

– Жестоко! – отрезал Третий.

– Ну их мамы и сестры менее кровожадны. Они даже иногда оставляют жизнь самым хорошеньким героям, чтобы немного пофлиртовать с ними.

– Фу! – сморщила нос чертовка.

– Ничего не фу! – назидательно сказал я.– Как верно заметил несколько минут назад мой друг Третий, всем хочется любить и быть любимыми! Представь, что ты огромная волосатая уродина с грудями, болтающимися за спиной. Что бы ты сделала?

– Харакири! – сурово рявкнула чертовка.– Ладно, довольно лирики! Слова-то хоть помните, любвеобильные вы мои? Третий, что затаился, начинай!

– Почему я? – немедленно заскандалил толстяк.

– Потому что ты больше всех этого хотел!

– Но тогда…

– Да начнешь ты или нет?!

– Фыуи-и-и… – с некоторой опаской начал мой друг.

Пеленкаути. Родовое владение Киоруса

Под резкими порывами ветра подожженная солома занялась мощным пламенем. Лошадь нервно прядала ушами и норовила вильнуть в безопасную сторону, телега тряслась, непрошеных пассажиров швыряло от одного борта к другому, горький дым щипал глаза.

Нереально высокие языки огня, похожие на алые остроконечные башни, тянулись в небо, неожиданно придав старому дому сходство со сказочным замком, населенным неведомыми существами. Изредка огонь цеплял край живой воронки из кружащихся мух, и насекомые горящими искрами падали на землю.

Колонна «крестного хода» давно рассыпалась на небольшие группки, возбужденно орущие проклятия и явно не определившиеся до конца, что именно им следует делать дальше. Некоторые с упорством фанатиков продолжали швырять факелы в уже горящие окна, кто-то забрался на ворота и молча наблюдал за зрелищем, кто-то громко молился, и лишь коренастый священник методично окроплял святой водой все подряд, умело уворачиваясь от разбушевавшихся соратников.

Маг осадил повозку с ловкостью профессионального возницы, отшвырнул вожжи, вытащил из-за пазухи пук гномьих палочек и горестно уставился на них:

– Дьявол побери мелкое подземное отродье! Ну как прикажешь работать с этим барахлом?

Плюнув и сломав одну палочку пальцами, Жекон с пыхтением полез из телеги и уже опустил ногу на землю, когда от замка пахнуло холодом и огонь вдруг приобрел удивительный зеленый окрас и невыносимую для глаз яркость.

Геллан, не выдержав, прищурился, чувствуя, как волосы на голове буквально встают дыбом. Сквозь завесу ресниц и пыльный воздух замелькали неясные силуэты. Они выскакивали прямо сквозь стены замка и горящую крышу, наливались огнем, будто пустые бурдюки, плавно наращивая рост и раздаваясь в стороны.

Инстинктивно вытянув руку и загородившись ладонью от слепящего сияния, принц невольно обратил внимание на кристаллоиндикатор – стрелка вращалась с такой сумасшедшей скоростью, что стала окончательно неразличимой на серебристом фоне.

Фигуры разделились и повисли в воздухе.

Гигантский паук с человеческим лицом оперся на крышу и зашагал по ломающейся черепице, не обращая внимания на полыхающий огонь. Его тонкие конечности подрагивали, а из брюха сочилась мутная жидкость. Она моментально застывала и превращалась в серую паутину, вьющуюся на ветру. Вот кончик паутины хищно зацепил одну из мух, кружащихся над домом, и в мгновение ока вся жужжащая воронка оказалась поймана в прочный паутинный мешок.

Три черных силуэта, висящие неподалеку, одобрительно заколыхались, потрясая пустыми рукавами и скалясь алыми провалами ртов. Имеющие нечто вроде рук, ног, туловищ и голов, эти непонятные существа подхватили мешок с насекомыми, сжались плотным кольцом и буквально втянули добычу в себя, давясь от голода и сотрясаясь в странной пляске, от которой темные подолы мялись глубокими складками, а головы выкручивались под немыслимыми углами.

– Фууух… – выдохнул кто-то невидимый над ухом Геллана, и горький дымный воздух вдруг наполнился липким ароматом.

Горло принца свело судорогой, под веками защипало, словно в них насыпали острейшего оттийского перца.

Рядом рухнул на колени Терслей, зажав шею руками и выпучив глаза; вскрикнула Илива, и черные фигуры вдруг разом кинулись на них, разевая беззубые рты так широко, что можно было разглядеть бушующие в глубине пустых балахонов вихри.

Над головой Геллана пролетела горсть гномьих палочек, брошенная магом, вслед за ними последовала стайка узких, остро заточенных ножей без рукояток, и одна из фигур согнулась пополам, давясь нечаянно проглоченным угощением, а две другие…

Геллан бросился наперерез, когда понял, что они метят в Иливу, и, уже загораживая собой девушку ощутил, как тяжелые горячие лапы отталкиваются от его плеч. Разъяренная волчица с серебристой шерстью выпрыгнула из-за его спины, схватила ближайшую черную фигуру за подол, дернула и захрипела, пойманная в петлю узкого рукава.