Читаем Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе полностью

Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Город Бенгела гудел от разговоров о нападении на наш лагерь. Когда я увидел Никиту, то он дал живое описание «Миража», который, как мы предполагали, был поврежден, и утверждал, что «он упал в море неподалеку отсюда». У меня опять создалось впечатление, что он преувеличивает. Поэтому я не удивился, когда через некоторое время Мзваи сообщил мне, что, по имеющейся информации, Никита был агентом Претории. Когда его прижали фактами к стене, он признал свою вину. Он занимался контрабандой между Мозамбиком и Южной Африкой и его поставили перед выбором: или работать на врага, или отправиться в тюрьму. Его арест и признание привели к тому, что в Бенгеле была раскрыта целая сеть шпионов УНИТА и Претории (включая Да Силву).

Мы эвакуировали курсантов и большие склады снаряжения из Ново-Катенге в район Кибаше. На бывшей кофейной плантации, называвшейся Панго, был создан новый лагерь, начальником которого был назначен Тами Зулу. Он был расположен на более высоком плато, чем Кибаше, поэтому там было прохладнее и временами его окутывал плотный туман. На некоторое время он стал нашим основным учебным центром. Тами часто организовывал в своём лагере совещания комиссариата. Мы зачастую заканчивали совещания, которые обычно продолжались день-два, соревнованиями по стрельбе между комиссарами и руководством лагеря. Комиссары всегда были полны решимости показать, что они могут так же хорошо стрелять, как и говорить, поэтому соревновательный дух был очень высок.

Появились тревожные признаки того, что УНИТА начинает распространять свои операции на север страны. Две их засады особенно обеспокоили меня.

Средь бела дня, когда мой друг Арнальдо, кубинский специалист по сельскому хозяйству, ехал на одну из кофейных плантаций, он был убит вместе с тремя спутниками неподалеку от Панго. Бойцы Тами прочёсывали буш в течение нескольких дней, но не нашли никаких следов нападавших.

Затем, буквально в трёх километрах от лагеря Кибаше мы потеряли одного из наших лучших инструкторов, одного из «mgwenya» со времён Одессы, настоящим именем которого было Джилберт Тсеу. Его имя в МК было «Паша» и в хорошо подогнанной форме и в чёрном берете (что выделяло его среди других), он представлял собой образец военного. Он был лучшим в строевой подготовке, и бойцы любили заниматься строевым делом именно с ним.

Он сидел в кабине советского грузовика «ГАЗ», а в кузове было целое отделение хорошо вооружённых бойцов. Когда машина подъехала к вершине одного из холмов, её там встретил град пуль. Граната, выпущенная из гранатомёта, попала в двигатель грузовика, но, к счастью, не взорвалась. Водитель получил ранение в руку, но сумел включить заднюю передачу и увести грузовик на другую сторону холма. Противник попытался преследовать их, намереваясь перебить всех наших товарищей и захватить грузы, которые они везли, однако был отброшен нашими бойцами, оказавшими яростное сопротивление — двое из нападавших погибли на месте. Мы нашли обмякшее тело Паши в кабине, его рука сжимала пистолет.

Делегация руководителей АНК, в состав которой входили Тамбо, Мозес Мабида, Слово, Модисе и Пилисо, посетила Вьетнам, чтобы познакомиться с опытом партизанской войны, в которой вьетнамцы победили и французов, и американцев. Они делали упор на сочетании политической и военной борьбы. Организация и мобилизация масс была непременным условием не только для расширения боевых операций, но и для развёртывания полномасштабной народной войны. В наших условиях это требовало как укрепления подпольной сети, так и создания массовой организации на широкой основе. В это время я был в Лондоне у Элеоноры. Через многие годы тот же самый адвокат, который утверждал, что я пытал людей в Кибаше, заявлял также, что я был в составе той делегации. Кроме того, он зашёл весьма далеко, утверждая, что делегация посетила Пол Пота для изучения его варварской технологии репрессий. И это в то время, когда он вёл войну против нашего близкого союзника — Вьетнама. Пол Пота мы считали преступником. Обвинения адвоката были смешными.

Такие товарищи, как Обади и Рашид, уже были переведены в «передовые районы», чтобы заняться боевыми операциями. Тамбо сыграл решающую роль в решении перевести меня в столицу Мозамбика Мапуту в конце 1979 года. Создавались новые структуры, и он хотел, чтобы я сосредоточился на вопросах укрепления подполья.

Год закончился на высокой ноте новостью о сенсационном побеге из тюрьмы самого строгого режима в Претории. Мой друг Алекс Мумбарис, Тим Дженкин и Стив Ли сумели осуществить немыслимое, выбравшись из своих камер и пройдя к свободе через четырнадцать запертых дверей. В тюремной мастерской они сумели из дерева сделать ключи. Когда эти трое добрались до Лусаки, они сделали яркое заявление, что борьба против апартеида продолжается даже за тюремными стенами.