Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Я написал Элеоноре: «Ощущение такое, словно находишься в Южной Африке. Я почувствовал себя дома и настроение было приподнятое. Климат мягкий, в отличие от жаркой влажности Дар-эс-Салама и Луанды, действующей на нервы… Джакаранды в полном цвету. То, что видишь вокруг, напоминает Южную Африку: индийские магазины с рекламой кока-колы и вазелина в так называемых «деловых районах второго класса», наполненные людьми и бурлящие жизнью посёлки, где уличные торговцы продают всё, от крема для обуви и бананов до сигарет поштучно; загородные резиденции с большими садами и надписями «Осторожно, собака!» и стенами, покрытыми сверху битым стеклом для защиты от «kabalalas» (местное наречие — «воры»); южноафриканские железнодорожные вагоны с надписью SARSAS на английском и африкаанс; школьники в чистой форме европейского стиля… Во всех отношениях это место напоминает мне dorp[46] в провинции Трансвааль с его небольшим центральным деловым районом и главной улицей, пересекающей железнодорожную линию. В политической отношении, конечно, большое отличие. Замбия не может оставаться в стороне, когда в Анголе и Мозамбике существуют революционные правительства. Она является центром борьбы «прифронтовых стран» против Родезии и Претории, предоставляя нам и ЗАПУ полную поддержку. В геополитическом отношении эта страна находится на стратегическом перекрёстке борьбы за освобождение юга Африки и Каунда всецело на нашей стороне…

Я работаю с Джеком Саймонсом и многому научился у него. Ему больше семидесяти и у него удивительный запас энергии. Работа представляет для него предмет страсти — как для Магнуса Пайка на телеканале Би-Би-Си — и невозможно удержаться от смеха от его непочтительных замечаний в адрес наших лидеров и позиций, которые занимает Движение. После месяцев, проведённых в буше, приятно расслабиться в доме с большим садом, полным фруктовыми деревьями. Джек вегетарианец и готовит аппетитные овощные блюда и фруктовые салаты. Отдел снабжения АНК привозит продукты для меня — яйца, хлеб, овощи и немного денег, чтобы купить мяса. Джек впадает в ярость, но не из-за денег на мясо, а из-за того, что считает доставку продуктов мне ненужной, ибо он и Рэй вполне могут позаботиться обо мне. Я сказал товарищам, которые привезли яйца, что собираюсь сварить их и отвезти в Анголу. Я не видел яиц уже целую вечность».

Однажды рано утром мы услышали отдалённые взрывы. Я помчался в штаб-квартиру АНК, которая располагалась в центре Лусаки, где узнал, что родезийские самолёты сбросили много бомб на лагерь ЗАПУ, находящийся за городом. Через час машины «скорой помощи», грузовики и легковые машины, включая принадлежащие АНК, начали привозить в госпиталь умирающих и раненых. Авиация Смита нанесла удар, когда бойцы ЗАПУ были построены на плацу перед завтраком. Около 600 человек были безжалостно убиты бомбами, ракетами и пулемётным огнем.

По возвращении в Анголу я написал Элеоноре: «Положение в Замбии становится всё более напряжённым и угнетающим. Нас чуть было не подстрелили пьяные солдаты, которые должны охранять дорогу в аэропорт. Самым страшным эпизодом родезийских рейдов был налёт на женский лагерь ЗАПУ на севере Замбии. Эти свиньи проникли в лагерь и захватили одну из женщин-инструкторов. Под дулом винтовки они заставили её рассказать, как она собирает курсантов, поскольку после общего сигнала тревоги все попрятались в буше. Она сказала, что даёт сигнал свистком, который висел у неё на шее. Они дали свисток и примерно девяносто женщин появилось из буша. Инструктору дали оружие и приказали стрелять в её товарищей. Она отказалась и ей выстрелом снесли половину головы. Затем убийцы повернули стволы на женщин и скосили их. Они прочесали район и убили ещё 60 человек. Как можно охарактеризовать это варварство? Слов не хватает».

Ещё несколько дней я ждал машину в лагерь, часами купаясь в море, успокаивая нервы, травмированные неописуемыми убийствами в Замбии. Нам нужно было позаботиться о дальнейшем укреплении безопасности лагеря, поскольку Ново-Катенге отнюдь не был вне пределов досягаемости южноафриканцев.

Я решил, что нужно подстричься. Я отрастил настоящую бороду и поскольку было жарко, я внезапно почувствовал, что у меня слишком длинные волосы. В маленькой парикмахерской мне страшно понравилось то, как ловкий парикмахер-португалец стриг дородного, бронзового от загара типа, похожего на изыскателя, и брил его чрезвычайно острой бритвой. Импульсивно я решил последовать его примеру.