Вооружение центрально-азиатских кочевников в эпоху раннего и развитого средневековья

Подобное построение характерно для традиционной тактики кочевников — рассыпного строя, стремления охватить противника по фронту и с флангов, заманив под перекрестную стрельбу с трех сторон. Помещая в переднюю линию в центр построения военнопленных или союзников, монгольские полководцы подставляли их под главный удар противника, заманивая его в глубину своего эшелонированного построения. Перед боем «строились в несколько линий, имея в резерве монголов и тяжелую конницу, а в передних линиях союзников и легкие войска»[615]. «Для атаки противника монгольская конница принимала эшелонное построение (5 эшелонов)»[616]. Глубоко эшелонированное построение оставляло монгольским полководцам более широкие возможности для маневра на поле боя, чем у противника. Охватив построение противника, монголы начинали бой стрельбой из луков с дистанции полета стрелы, нанося урон врагу, оставаясь неуязвимыми. Они «начинали атаку издали метанием стрел, кои умели бросать необыкновенно метко…»[617], «Бой начинался лучниками, которые огнем своих стрел поражали линии противника»[618].

Высокая эффективность стрельбы достигалась хорошей выучкой стрелков, большой скоростью полета стрел и частотой выстрелов. Надо полагать, что стрельба велась не хаотично, а залпами с очень небольшим интервалом между ними, так что при «столкновении на войне стрелы у них, как говорят, не летят, а как бы ливнем льются…»[619]. В результате этого массированного обстрела противник нес большие потери. В ходе стрельбы монголы «стреляют метко, бьют и вражьих коней и людей. Часто враг терпит поражение потому, что кони его бывают перебиты»[620]. Монголы стремились решить участь сражения именно на начальной фазе боя, дабы самим понести минимальные потери. Это хорошо подметили современники. Как отметил Плано Карпини: «Однако надо знать, что если можно обойтись иначе, они неохотно вступают в (ближний. — Ю. X.) бой, но ранят и убивают людей и лошадей стрелами…»[621]. По сообщению Юлиана «мечами и копьями они, по слухам, бьются менее искусно»[622]. Если противник держался стойко, монголы пытались расстроить его ряды, спровоцировав притворным бегством. «Часто применялся маневр ложного отступления, чтобы заманить противника в засаду»[623]. Либо предоставляли врагу возможность для отступления, чтобы нанести решающий удар в момент отхода. «А если случайно противники удачно сражаются, то татары устраивают им дорогу для бегства, и сразу, как те начнут бежать и отделяются друг от друга, они их преследуют и тогда, во время бегства, убивают больше, чем могут умертвить на войне»[624]. По данным Ю. Н. Рериха, «порой лучники спешивались и вели пеший огневой бой (ср.: комбинированный бой современной конницы)»[625].

Лишь когда у противника «люди и лошади ослаблены, тогда они вступают с ними в (ближний. — Ю. X.) бой»[626]. Как писал Ю. Н. Рерих: «Разомкнутые шеренги всадников (монгольская лава) следовали одна за другой и поражали противника огнем стрел и холодным оружием, причем стремились к глубоким обхватам флангов противника. Конный бой завершался атакой ударной группы, состоявшей из панцирной или таранной конницы, вооруженной саблей и пикой, которая направлялась в слабое место боевого построения противника, обнаруженное во время первой фазы боя»[627]. В ходе этой первой фазы шеренги монгольских всадников находились в постоянном движении, накатываясь на противника, проскакивая вдоль строя и возвращаясь на исходную позицию. И так пока враг не дрогнул. Такая тактика требовала хорошего управления войсками, выучки и дисциплины. Значение сохранения строя подчеркивал в обращении к своим полководцам сам Чингисхан: «В случае же отступления все мы обязаны немедленно возвращаться в строй и занимать прежнее место. Голову с плеч тому, кто не вернется в строй или же не займет своего первоначального места»[628]. Важность управления атакующими в ходе сражения подчеркивали исследователи военного искусства монголов. По мнению М. Иванина: «Части их войск употребляли разные сигналы; начальники, стоя сзади, наблюдали ход сражения и посредством знаков или посыльных отдавали приказания»[629].

Больше подробностей на этот счет приводит Ю. Н. Рерих: «В монгольской коннице широко применялся способ немого учения. Во время боя приказы передавались знаками: в каждом эскадроне (сомоне) значковые повторяли сигнал (белые и черные значки). Всякое действие должно было быть доведено до конца»[630]. Ближний бой отрядов монгольской тяжеловооруженной конницы не привлек должного внимания современников и последующих исследователей. Возможно, вследствие того, что панцирная конница у монголов вступала в бой, когда его исход был фактически решен. Отряды тяжелой конницы атаковали дрогнувшего, нарушившего плотность построения противника. Их главной задачей было сломить остатки организованного сопротивления, обратить неприятеля в бегство. Атака должна была вестись плотно сомкнутым строем с использованием пик и сабель.