Вооруженные силы на Юге России

7/2. Боевые действия в районе ст. Доломит — ст. Роты совместно с офицерской ротой Дроздовского полка. Взятие бронепоездом в плен около одной роты красных. Подробности боя следующие. Рано утром 7 февраля бронепоезд получил задание совместно с офицерской ротой Дроздовского полка наступать по линии ст. Доломит — ст. Роты. В этот период весенней распутицы все операции в Донецком бассейне производились вдоль многочисленных в этом районе железных дорог. Бронепоезд, пройдя с рассветом ст. Доломит, медленно продвигался, ведя артиллерийский бой с бронепоездом красных. Офицерская рота Дроздовского полка следовала по полотну железной дороги верстах в 2–3 позади, закрепляя за нами пройденный район. Не доезжая 4–5 верст до ст. Роты, бронепоезд был встречен сильным ружейным огнем цепи красных, расположенной поперек железнодорожного полотна в районе железнодорожной будки путевого сторожа. Из будки бил пулемет. Два снаряда, попавшие в будку, заставили замолчать пулемет красных. Бронепоезд быстро выдвинулся вперед, въехал в цепь красных и, остановившись, не прекращая боя головным орудием с бронепоездом красных, открыл по цепи беглый огонь из всех пулеметов и винтовок. Продержав красную цепь под огнем некоторое время, огонь был прекращен, и красным было предложено сдаться. Собрав всех пленных, количеством около роты, их передали подошедшей к этому времени офицерской роте, бронепоезд же продолжал развивать наступление.

В. Федоров {241} Бой бронепоезда «Иоанн Калита» у ст. Волноваха 17 мая 1919 года {242}

В статье «О бронепоездах Добровольческой армии» А. А. Власова («Военная Быль», № 98) действия бронепоезда «Иоанн Калита» описаны не совсем точно. 17 мая 1919 года я был временно командующим бронепоездом «Иоанн Калита» (командир уехал вследствие полученного легкого ранения, взяв с собой бронированный паровоз и платформу с 42-линейной пушкой для починки). На станции Караванная я получил приказ генерала Кутепова немедленно отправиться на ст. Еленовка в распоряжение полковника Бочарова^{243}, командира 1-й Хоперской бригады отряда генерала Шкуро, для оказания помощи Сводно-гвардейскому батальону, испытывавшему сильное давление красных.

Бронепоезд состоял из (по порядку, начиная спереди): двух предохранительных платформ с починочным материалом и инструментом, одного бронированного вагона с тремя пулеметами, одной угольной платформы со снятыми щитами и поставленной на нее шестидюймовой пушкой «канэ» (с 12 снарядами), небронированного паровоза и одного блиндированного вагона вспомогательного поезда. Восьми вагонов вспомогательного поезда, указанных в статье А. А. В., не было.

Проехав от ст. Караванная до ст. Доля, я нашел там роту самурского полка, занимавшую передовую позицию на левом фланге Добровольческой армии. Дальше путь шел в перпендикулярном направлении к фронту. На следующей станции Еленовка, занятой частью 1-й Хоперской бригады, я получил от полковника Бочарова приказание пройти через следующую станцию Велико-Анадоль, где располагался казачий пост (10–12 человек), и двигаться на ст. Волноваха в распоряжение начальника отряда гвардейских стрелков полковника М., который просил о поддержке ввиду начавшегося сильного давления красных.

Весь этот железнодорожный путь охранялся только казачьими разъездами, которых я не встретил ни одного. Войдя на разъездные пути станции Волноваха, я сразу вступил в перестрелку с бронепоездом красных (прямой наводкой), послав одновременно офицера для связи с гвардейским отрядом. После выпущенных мною 10 снарядов бронепоезд скрылся за холмами вместе с двумя поездами, которые выгрузили пехоту. У нас осталось два снаряда. Первая линия наступающей красной пехоты, высаженной из поездов, находилась от нас в 300–400 шагах, за нею шли две другие цепи. Красные открыли редкий ружейный огонь, а мы пулеметный. Одиночные гвардейские стрелки отходили на восток без выстрела, оставляя линию железной дороги. В это время вернулся офицер связи и доложил, что начальник боевого участка сообщает об уходе своего отряда, оставляющего станцию Волноваха, предоставляя мне действовать по своему усмотрению. Никаких других сведений об обстановке офицер связи мне не принес.

Приказания генерала Кутепова и полковника Бочарова были очень лаконичны: «Скорее ехать и спасать» — без какого-либо указания на обстановку. Возможно, что они и сами ее не знали, и вообще почти всегда приходилось действовать так, как глаза видят.