Вооруженные силы на Юге России

12 часов ночи. Проспали мы дома недолго, всего до завтрака, до 9 часов утра. Потом напились кофе и съели обычную холодную баранину, после чего я решил воспользоваться случаем и взять ванну. Здесь такая была, вдобавок с горячей водой. Налил себе воды, взял все необходимое белье и только было хотел начать раздеваться, как вдруг вбегают в наше помещение бабы и взволнованно вопят, что на горизонте какие-то цепи, масса людей, не большевики ли это? Бросив все, я выскочил на крыльцо, и правда, со стороны Чаплинки, рассыпавшись цепью далеко вправо и влево, наступал на Преображенку неприятель. Началась спешка. Моментально были надеты шинели, патронташи, схвачены винтовки, и мы вышли наружу. Кто-то вытащил и Lewis. Между тем была предупреждена и 5-я рота, видно было, что и у них засуетились. Не ожидая их, мы, 10 разведчиков (другие уехали раньше в Перекоп), двинулись вперед за прудок к ровку, где и засели. Небо заволокло, и полил дождь. Отсюда было ясно видно все, что творится впереди нас. Большевиков было до черта, минимум человек 300, вдобавок с некоторым числом конницы. Позади этой группы виднелись подъезжающие на тачанках еще новые силы. Теперь подошла к нам и 5-я рота и заняла наш правый фланг. Их было всего человек 50, что вместе с нами составляло 60. Ожидаемого подкрепления в виде половины 6-й роты, как и можно было ожидать, так и не прислали. Но дело становится интересным. Смотрю опять вперед. Теперь неприятельские цепи видны еще яснее, но все еще на расстоянии 2 верст. Прекрасно видно, как муравьиноподобно они двигаются и даже перекликаются. Среди них шныряют всадники, наверное красное начальство. У всех у нас винтовки уже давно наготове, но цель наша — подпустить большевиков поближе и затем открыть огонь. Вдруг «бум» и «бах»! Что это? Неприятель пустил в ход свою артиллерию. Пустил было снаряда два по правому нашему флангу, а затем перешел гвоздить по барскому дому. Решили мы тут пустить в ход наш Lewis, но он оказался испорченным (мы до сих пор ни разу не пробовали, так как получили его всего дня два тому назад). К черту его! И кто-то потащил его в тыл. Дождь меж тем не перестает лить, и мы уже сидим в липкой грязи. Но об отходе никто не помышляет, дисциплина нас спаяла, и мы готовы умереть, но не отойти. Но тут случилось нечто, что сбило нас совершенно с толку. Вдруг 5-я рота совершенно неожиданно стала подыматься и уходить в тыл. Это что такое? Почему они уходят? Может быть, показались и в тылу красные? Ничего не понимаешь! Но бог с ними! Несмотря на это, все 10 человек остаемся на месте в ожидании противника. А большевики уже на расстоянии 1 версты. «Приготовься, огонь!» — командует шт. — капитан А., наш глава, и мы даем залп, затем второй, третий… Затем прекращаем стрельбу. Патронов у нас не особенно много, так что приходится их беречь. Большевистская цепь, залегшая было, опять поднялась. Тут мы даем опять залп. Цепь их опять ложится; видно, как один всадник их валится с лошади. Он получил свое по заслугам. В этот момент вся картина боя у нас как на ладони. Грубо считая, видим, что на каждого из нас, разведчиков, приходится по 30 человек неприятеля. Центр их цепи мы задерживаем, но фланги? Они заходят и имеют явное намерение нас окружить. Положение аховое. Но что поделаешь? До выяснения истории с 5-й ротой нужно держаться. Настроение мое крайне жуткое. Ясно сознаешь, что, если будешь тут долго еще сидеть, твоя гибель неминуема. Но дисциплина и солидарность к коллегам не дают права покинуть своего поста. Вдобавок стыдишься, какой позор уйти, бросив своих на произвол судьбы. Ведь в эту минуту каждый человек дорог. Невольно сую руку в карман брюк. Тут мой «смит-и-вессон». Решаюсь в случае гибели выстрелить в неприятеля все патроны, а последний пустить себе в висок. Хорошо знаю, что значит попасть этим мародерам в руки. С живого шкуру сдерут. Смотрю на товарищей справа и слева. У всех лица серьезные, но ни у кого нет мысли удрать. Все с доверием смотрят на шт. — капитана А., в уверенности, что этот понапрасну не погубит их жизнь.