Вооруженные силы на Юге России

По телефону пришло распоряжение разведчикам оставить высоту 7,1 и идти обратно. Очень приятно. Встали и пошли. Были в полной уверенности, что на сегодня бой окончился, и оттого шли в победнорадостном настроении. Прошли опять хутор и мимо церкви, все еще стоявшей, прямо домой. Проходя мимо почты, могли лицезреть страшную картину. Тот домик, в котором мы еще дней пять тому назад жили, оказался совершенно разрушенным. В него, как раз в ту комнату, где мы помещались, попал снаряд и произвел необыкновенные опустошения. Были выбиты окна, стены и разворочена крыша. Можно было себе представить, что стало бы с нами, если бы там тогда помещались. Пошли дальше. Дома оказалось все по-старому. Около наткнулись на труп убитого на кашаре юнкера и на взятого в плен раненого большевика. Обоих привезли с 4-й заставы, где наши под конец на расстоянии 10 шагов переходили в контратаку и забрали большевистский пулемет. Посмотрели на убитого, на пленника, которого перевязывала теперь сестра милосердия, и пошли к себе отдыхать. Но отдыхать пришлось и на этот раз не долго, как прибежал от командира полка поручик Г. (наш теперешний начальник команды) и приказал собираться, запрягать лошадей и ехать за вал. Моментально собрались, уложили вещи и пошли. Последнее приказание нас всех немного озадачило, но я лично был уверен, что мы едем за вал из-за сильного обстрела, так как в наш домик ежеминутно мог попасть снаряд. Впереди ехала наша повозка, имея в виде седока вольноопределяющегося Ф., еврейчика нашего командного обозного и писаря, а мы все шли строем сзади. Минули стрелявшую беглым огнем нашу артиллерию, затем вал и остановились у последнего городского домика. Здесь расположились и стали пить чай. Но поручик Г. что-то знает, что от нас скрывает. Ни с того ни с сего он вдруг назначает троих в караул для наблюдения, притом не вперед, а вправо в тыл к Сивашу. Невольно я предполагаю, уж не зашли ли к нам красные в тыл по этому «гнилому морю». Отправляются туда трое из новоприбывших. Но вдруг из города потянулись разные обозы, промчалась галопом пулеметная команда, а затем части артиллерии. В чем же дело? С нетерпением мы обступаем повозки и ищем разъяснения. Наконец узнаем, что дела плохи, враг забрался в тыл по Сивашу и Перекоп оставляется. Никому в это не верится, ведь еще час тому назад красные были так шикарно отбиты. Но к сожалению, все оказалось правдой. Враг снова собрался с силой (2000 человек) и, получив большое подкрепление, прорвал наше расположение между 3-й и 4-й заставами. Наши бы и теперь еще держались, но масса убитых и раненых требовали этого отхода. Вот тебе и на! Никак не ожидал такого конца. Но, здраво рассудив, нечему тут удивляться, так как трудно защищаться одному против тридцати, да еще свежих войск.

Смотрю вдоль вала. Влево, к кордону, уже видно, как наши редкие цепи переходят через вал и медленно отходят к Армянску. Теперь уже смолкла и вся наша артиллерия и потянулась в тыл. Это все влево. Справа же пока все по-старому. Наши еще по ту сторону вала. Наша команда решила не отходить и ожидать 2-й батальон. Но у меня горько на душе. Сколько погибло людей, и, в общем, понапрасну. Так сидим минут десять, когда поручик Г. командует «в цепь». Мы растягиваемся и примыкаем к левому флангу. В это время показывается и 2-й батальон и, перевалив через вал, примыкает к нашему правому крылу. Медленно мы продолжаем наш отход. Еще минут пять, и кое-где на валу уже появляются большевики. Их позиция теперь великолепна, и они сразу принимаются за обстрел нас. Но мы на все это ноль внимания и идем как на прогулке во весь рост. Теперь только высказалась вся нераспорядительность высшего начальства. Связи не было никакой, и каждая рота, команда действовали по-своему. Одна рота еще отстреливалась, а другая уже была черт знает где.