Вооруженные силы на Юге России

Приходилось радоваться каждому вернувшемуся в строй. Однажды в 7-ю роту вернулось сразу пять офицеров. Громкое «Ура!» пронеслось по хутору. Кричали семь офицеров, получившие пополнение в пять человек. Тяжела была служба при такой ничтожной численности и при разбросанности рот. И опасна: красные проводили налеты на хутора; не раз по случайной тревоге роты оставляли свои места, чтобы через короткое время спокойно занять их. Не оставались в долгу и марковцы. Группа полковника Наумова одной ночью провела налет на ст. Фащевка. Несмотря на слабость полка, две его роты были отправлены в общий резерв на ст. Иловайская, откуда они однажды выезжали для поддержки корниловцев.

5 апреля красные перешли в наступление на полк, выбили его из хуторов и только перед Рассыпной, 6 апреля, потерпев неудачу, отошли. Был канун праздника Святой Пасхи.

Святая ночь. В эту ночь всегда была тишина и полный покой природы. Так и теперь. Мысли всех, где бы кто ни находился, направлены к наступающему Великому Празднику. Мистический смысл Его захватывает души и сердца. В данной обстановке особенно. Радостно и то, что позаботилась о бойцах хозяйственная часть, прислав куличи, яйца, сало.

На перроне ст. Рассыпная устанавливается аналой, здесь будет отслужена Пасхальная Заутреня. Выстроились три роты. Пришло немало местных жителей. Торжественные возгласы полкового священника:

— Христос Воскресе!

И громкий радостный ответ:

— Воистину Воскресе!

Бойцы и жители, забыв обстановку, поздравляли друг друга и расходились по своим домам. Христосовались и на постах, где царило также полное спокойствие. А затем разговлялись.

7 апреля. День Святой Пасхи

Совершенно спокойно. Сообщили, что красноармейцы вынесли постановление, вопреки воле начальства, в этот день ни наступать, ни стрелять. Приходившие из района красных жители с грустью говорили, что там запрещены богослужения.

— А вот у вас же молились, — добавляли они.

Скромен был бы пасхальный стол у бойцов, если бы жители с радостью не разделили с ними свой, если бы крестьяне соседних хуторов не принесли им свое угощение. Отрадно встретили Праздник марковцы. Хуже было тем двум ротам, которые стояли на ст. Иловайская. Им запрещено было оставлять вагоны. Они оставались в холоде и должны были удовлетвориться казенной дачей, впрочем увеличенной щедрыми кубанцами стоявшего рядом состава. Их оживила и согрела водка, которой также поделились кубанцы.

8 апреля, на второй день Святой Пасхи, красные перешли в наступление на полк и стоявший правее Алексеевский пехотный и принудили их на следующий день отойти на линию ст. Чистяково. В последующие дни, до 20 апреля, шли каждодневные бои. Наступали красные, но наступали и марковцы, алексеевцы и Конный полк. Красные заметно слабели, главным образом морально: их расстраивали рейды батальонов марковцев, иногда довольно глубоких (на село Хрустальное). Ослабление противника позволило полк отвести в резерв в село Алексеево-Орлово, куда пришли и две роты со ст. Иловайская.

21–29 апреля полк в резерве. Но он стоит как на позиции: орудия, пулеметы готовы в любой момент открыть огонь. До противника всего верст десять, и перед ним лишь легкая завеса от Конного полка. Но батальону полковника Наумова пришлось спокойно простоять только три дня: он был вызван на фронт для поддержки корниловцев.

Первый его бой у ст. Криничная. Он не сдержал красных и ночью отошел к ст. Макеевка, где вошел в связь с дроздовцами. На следующий день атакованный красными, потеряв пулемет, он отошел к ст. Харцысск, где на какой-то платформе стал немедленно грузиться в вагоны. Состав тронулся сразу же. Была ночь.

Проезжая мимо главного Харцысского вокзала, ярко освещенного, все были поражены, услышав игру духового оркестра и царившим на станции полным спокойствием. Поразило их еще и то, что на путях стояли составы, груженные орудиями, повозками, фуражом, будто станция была где-то на значительном удалении от фронта, а не в нескольких верстах.

Узнали, в чем дело: на станции был приехавший после выздоровления от тифа генерал Врангель. Узнали также, что он в этот день, где-то между Алексеево-Орловом и Зуевом, смотрел 1-й и 2-й батальоны полка и говорил им о скором переходе армии в наступление, а пока приказал стоять твердо и держаться на месте наличными силами, какие бы они ни были. Как ни казалась всем обстановка отчаянной, но генерал Врангель поднял уверенность бойцов в скором решительном переломе борьбы.

3-й батальон, вопреки ожиданию его чинов, не выгрузился на ст. Сердитая и не вернулся к полку, а поехал на ст. Чистяково, от которой ночью совершил набег на хутора к западу от Рассыпной и только после этого присоединился к полку, продолжавшему стоять в резерве. Между прочим, пленные красноармейцы, и крестьяне это подтверждали, говорили, как они трепещут при мысли о появлении у белых танков; каждый случайный дымок они принимали за танк. И, как ни странно, разговоры о танках только теперь получили реальное основание и у марковцев.