Вопль Маски Одержимости (ЛП)

Замечательное извинение, что тут скажешь.

После того, как дети ушли, миссис Лэнг помогла нам с Сабриной и Лорой навести порядок.

— Давно хотела вас кое об чем спросить, — сказала она, пригоршнями бросая пластмассовые детальки обратно в коробку. — Не могли бы вы, девочки, поработать на Хэллоуин?

Мы прервали уборку и уставились на нее.

— В смысле, вечером? А в чем дело? — спросила я.

— Родители интересовались, не можем ли мы устроить для детей вечеринку, — ответила она. — Сами понимаете, чтобы весело и безопасно. Костюмы, закуски, игры — все как надо. Готовы надбавить. И вечеринка закончится рано. У вас останется еще время по домам походить.

— Могу и поработать, — сказала Лора, обеими руками откидывая назад волосы. — Почему бы и нет.

— Я тоже, — добавила Сабрина. — Подзаработать в Хэллоуин? Это же здорово!

— Можете рассчитывать и на меня, — сказала я. После ужасов прошлого года, перспектива провести Хэллоуин в безопасности с ватагой малышей весьма меня вдохновляла.

— Люблю хэллоуинские вечеринки, — сказала Лора. — Мы могли бы устроить конкурс — кто вырежет лучшую тыкву-фонарик. И… я знаю! Дети могут сами смастерить себе маски. Им понравится, правда?

— Твой энтузиазм мне по душе, — сказала миссис Лэнг. Она взяла веник и принялась подметать пол. — Карли Бет, ты, наверное, знаешь какие-нибудь годные истории о привидениях, чтобы рассказать детям?

— Ну уж нет, — покачала я головой. — До сих пор думаю о призраке мальчика в конюшне. Ужас какой. В этом году я бы предпочла обойтись без историй о призраках!

Мы пожелали миссис Лэнг доброго вечера. Сабрине нужно было успеть домой пораньше — к ним на ужин собиралась нагрянуть какая-то родственница. Лора тоже ушла домой.

Я ничего не могла с собой поделать. Я вышла через заднюю дверь и направилась к яблоневому саду. Я прекрасно понимала, куда иду. К заброшенной конюшне. Ноги сами несли меня туда. Я должна была увидеть ее еще раз.

Солнце уже практически скрылось за деревьями. Стоял ясный прохладный вечер.

Я пересекла поле, пробираясь через заросли высокой травы, колышущейся на слабом ветру. Я двигалась вдоль стены конюшни, пока снова не оказалась возле свежевскопанного участка земли.

Я посмотрела на него. Загадка какая-то. Без сомнений, кто-то здесь что-то недавно зарыл. Но кто? И зачем?

Ответа я найти не могла. Я обошла квадратик земли и поспешила в конюшню.

Меня встретил резкий запах сена и грязи. Тусклый серый свет косыми лучами падал через небольшое оконце и огромную дыру в крыше.

Я торопливо огляделась. Конюшня была пуста. Я снова увидела изодранное одеяло, свисающее с деревянной перегородки одного из стойл. Кучу соломы возле стены — тысячи крохотных насекомых копошились в ней.

Я повернулась, чтобы уйти. Но застыла на месте, услышав шарканье.

Неужели это копыта шуршат по соломе? Нет. Больше похоже на человеческие шаги.

Я обернулась. И крикнула:

— Здесь кто-нибудь есть?

Тишина.

А потом опять послышалось шарканье.

Мои глаза обшаривали каждое стойло. Я была абсолютно уверена, что нахожусь здесь не одна. И тем не менее, я никого не видела.

— Ой! — вскрикнула я, когда рядом со мной откуда ни возьмись возник какой-то мальчишка.

У него были темно-каштановые волосы, очень коротко подстриженные на затылке. И бездонные черные глаза. Они казались еще темнее на фоне бледной кожи.

Одет он был в коричневую фланелевую рубашку в черную клеточку и драные джинсы.

— Ты кто такой? — воскликнула я, отпрянув. — И что здесь делаешь?

Странная, кривоватая улыбка появилась на его лице.

— Я здесь живу, — сказал он.

14

— Я… я не понимаю, — пролепетала я. Я не могла отвести взгляда от этих глубоких, печальных глаз. — Здесь никто не живет. Это же конюшня…

Мальчишка покачал головой. Кривая улыбка так и застыла у него на лице.

— В смысле, семья моя живет рядом, — сказал он. Говорил он медленно, слегка растягивая слова. — Я частенько сюда захаживаю, — добавил он, — тут всегда так спокойно…

У меня вдруг возникло желание протянуть руку и схватить его. Схватить за плечо. Посмотреть, плотный ли он. Настоящий ли он.

— А ты что здесь делаешь? — спросил он.

— Я… я работаю на ферме. Ну, то есть после школы. С детьми. — Лепечу, как идиотка. Он наверняка заметил, как мне страшно. — Меня зовут Карли Бет.

— А я Кларк, — представился он. — Кажись, я тебя напугал, выскочил так внезапно… Извини.

— Ничего-ничего, — ответила я.

— Знаешь историю этой конюшни? — спросил он. — Местечко прежуткое. — Он рассмеялся. — Наверное, потому-то я так люблю сюда приходить. — Он посмотрел мне в глаза. — Как считаешь, это ненормально — любить всякую жуть?

От его вопроса у меня по спине пробежал холодок. Может быть, из-за того, как он это спросил — глядя прямо в глаза, как будто мог прочесть мои мысли.

— Я… я слышала эту историю, — сказала я. — Такой ужас. Эти бедные лошади…

Он нахмурился.

— Прошу прощения? Тебя заботят лошади? А человека тебе не жаль?

— Это… это само собой, — выдавила я. — Знаешь, мы с моей подругой Сабриной заходили сюда в прошлую субботу. И мы… мы слышали лошадей. Они ржали у себя в стойлах.