Вопреки

«Слышал об инвесторах? Они покупают похищенных людей для своих целей. Что насчёт твоего?».

Затем еще и еще. Писем было столько, что становилось не по себе, потому что я никогда не видел никого подозрительного вокруг. Не было такого, чтобы кто-то шёл со мной от дома до магазина или отправлялся третьим лишним на нашу с Барни прогулку, – нет! И хорошо что я никого не замечал, потому что сейчас я начинал задыхаться от подступающего к горлу страха, я чувствовал, что моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а виски начинала сдавливать тупая боль.

Я посмотрел на свои руки – они тряслись сильнее, чем до этого, как и мои коленки. Мне становилось с каждым мгновением всё тревожнее, что я начинал терять связь с реальностью и погружался в оглушающую панику всё глубже, что даже не заметил зашедшего в комнату папу. Я продолжал смотреть огромными глазами на экран ноутбука и вжиматься в спинку стула, не зная, куда себя деть от агонии ужаса. Через мгновение ноутбук оглушительно захлопнулся, но мне показалось, что это был не звук хлопка, а словно у меня в голове раздался взрыв и я медленно разлетаюсь пеплом по поверхностям комнаты.

– Мне страшно… – Прошептал я, подняв испуганный взгляд на папу. Он обнял меня, прижав к себе и начав гладить по голове.

– Всё будет хорошо! Боже, у тебя сейчас сердце выскочит! – Папа сильнее прижал меня к себе. – Сынок, тебя никто не тронет, слышишь?! Я никому не позволю!

– Они же меня нашли! Там же было написано!

– Они просто манипулируют моими чувствами, чтобы я делал всё, что они хотят!

– А что они хотят?

– Это взрослые слова, ты мало что поймёшь, – папа устало улыбнулся. – Надеюсь, теперь ты убедился, что я всё это не придумал? – Я закивал головой, всё еще утыкаясь в папу и не собираясь его отпускать. – Я просто не хотел тебе это показывать, чтобы ты себя чувствовал, как под прицелом. Я хотел, чтобы пока ты не уехал, у тебя даже и мыслей не было кого-то бояться!

– Прости меня…

– Иди сюда, – ласково прошептал папа, опустившись на коленки и сев на пол, облокотившись на батарею, протягивая ко мне руки. Я, растирая слезы по лицу опустился вниз, обняв папу за шею, уткнувшись в него. Папа обнял меня в ответ, понимающе гладя по спине.

Мы молчали. Мне нравилось молчать. Точнее, мне нравилась эта тишина, которая ни к чему не обязывала: меня оправдываться перед папой, а папу передо мной. Через какое-то время я даже перестал дрожать от своих панических атак и повис на папе, как старое пальто на своём владельце. Вскоре к нам присоединился Барни, и мы втроём сидели в тишине, прерываемой лишь вздохами собаки и моющейся посуды.

Когда к комнате подходила Марта, то мы с папой почти шёпотом разговаривали о какой-то ерунде, даже не зацикливаясь на ходе разговора. Вроде, мы говорили о книжке, которую я прочитал или это было в моем сне, – я уже окончательно запутался сам в себе, но зато мне стало весело и почти не страшно.

– У вас клуб по интересам или пикет? – Спросила Марта, застыв в дверном проёме.

– Тайное общество!

_________

Чёрный тонированный джип почти взлетал на пустом шоссе, маневрируя между сонными легковушками, уверенно приближаясь к аэропорту. Не поверите, но внутри машины сидел я и уныло смотрел на пролетающие мимо фонари. В моей голове было много идей, что взять их и привести к логической цепочке не представлялось возможным, но одна мысль то и дело залетала, то в одно размышление то в другое. Поэтому, я решил, что сейчас или никогда, и открыл переписку с Дашей, чтобы всё ей рассказать. Все же, последним козлом в своей прошлой жизни я не хотел оставаться.