Вопреки

Поднимаю глаза от планшета, смотрю вопросительно на Элли, требуя взглядом пояснения. Подруга, она типа родственница, смотрит на меня с осуждением. Ну как с осуждением, скорей с недовольством. Элли и Питер пытаются меня пристроить в надежные руки. Именно год назад умер Кевин – мой муж, мой друг, моя опора и защита в этом мире. У него обнаружили рак легких на поздней стадии и лечить было уже поздно. Он сгорел за полгода. И эта потеря была для меня одна из самых болезненной из всех потерь. Если бы не Кэти, которая во второй раз помогла мне справиться с депрессией, я не знаю, что со мной было бы.

— Я просто не хочу замуж, - тяжело вздохнув, опускаю глаза на планшет. Элли пренебрежительно фыркает и отбрасывает на спину свои белокурые волосы. Странно, но эта девушка сзади очень на меня похожа. Нас часто путают, пока не посмотрят в лицо.

— Ты лукавишь. С Кевином у вас была отличная семья, и потом Кэти нужен отец, - этот аргумент по мнению невестки, Элли жена Питера, самый весомый. – Малышка растет.

— На ранчо полно мужчин и каждый готов с ней повозиться, - раздраженно выключаю планшет, прячу его в сумку.

— Я поняла тебя. Ладно, поеду на ранчо, ты когда вернешься?

— Как только решу свои дела. Мне нужно встретиться с Беном и обсудить с ним кое-какие вопросы.

Бен Смит – юрист и финансист в одном лице. Я часто с ним консультируюсь. После смерти Кевина именно Бен помогает мне грамотно руководить ранчо. Питер не против, так как терпеть не может бумажную работу, ему проще перегнать быков или лошадей с одного пастбища на другое.

— Тогда я поехала на ранчо, - Элли подхватывает пакеты с покупками и изящно выскальзывает из-за стола в кофейни, в котором пили кофе.

— Будь осторожна на дороге, - на мое напутствие посылает воздушный поцелуй.

Почти сразу же я иду в офис к Смиту, где мы проводим час за проверкой счетов и обсуждаем бюджет на следующий квартал. Кто бы мне сказал пять лет назад, что я буду жить в Америке и заниматься фермерством, не поверила. Я, конечно, хотела осесть в США, но в более крупном городе, типа Нью-Йорка, Чикаго, заниматься тем, в чем неплохо разбираюсь. Хотя последние четыре года, анализируя свое прошлое, пришла к выводу, что юрист из меня так себе. Чуйки, стойкости характера, воли к свободе у меня оказалось совсем мало. Ибо один мужчина с легкостью себе подчинил.

Вспомнив о нем, сердце привычно начинает ныть. Поспешно отгоняю от себя непрошенные воспоминания. Потом, ночью, когда дочь будет спать, я поплачу в подушку. Я по-прежнему не могу смириться с тем, что Германа нет. Что у меня нет глупой надежды однажды его случайно встретить. Что я не могу рассказать ему о нашей дочери, посетовать на ее упрямый характер, на то, что она очень на него похожа.

— Ты отлично справляешься, Мари. Кевин бы гордился тобой, - Бен ободряюще мне улыбается, я благодарю его смущенной улыбкой. Провожает меня до двери своего кабина, ухожу.

Когда Кевин меня привез на свое ранчо, сказав, что это мой дом, я решилась на жизнь с чистого листа. Попросила своего мужа именно с этого дня называть меня Мари Эванс. Именно под этим именем меня все знают. Марьяна Адаменко спрятана от греха подальше. Правда, я смалодушничала, в свое время записала дочь русским именем с русской фамилией. Адам за это по голове не погладил, но и не орал. Все три года живу в постоянном страхе, вдруг именно по дочери меня с ней найдут. К счастью, за все время проживания в Вайоминге никто не звонил, никто не приезжал и нас не искал.

— Привет, Мари. Капучино или латте? – в кофейне, где я недавно была, улыбается Ник. Он хозяин этого заведения. В маленьком городе все друг друга знают, обращаются по имени.

— Латте, - расплачиваюсь, получив чашку, иду за свой столик в уголке, где никто не мешает, не сразу тебя замечают, но зато ты видишь всех. Достаю мобильник, проверяю звонки и сообщения. Ничего интересного. Обхватываю чашку руками, задумчиво смотрю на содержимое.

Впереди день рождения Кэти. Приедет чета Тайсум с детьми. Приезд Дианы радует, присутствие Адама гарантирует мне очередное прочищение мозгов. Он стабильно раз в год выворачивает мне душу, напоминает от чего я спаслась, желает мне и впредь сидеть на попе ровно и радоваться жизни. В Россию категорически запрещает приезжать, давя на то, что там все неспокойно и прошлые враги никуда не делись. Рисковать Кэти ради желания найти могилу Герману я, конечно, не стану. Адам об этом знает.

— Двойной экспрессо, - слышу голос с легким акцентом. Но не акцент заставляет меня вскинуть голову, а голос. Я его слышала. И слышу по сей день в своей голове.

С расширенными зрачками смотрю на мужчину, стоящего ко мне спиной. В горле пересыхает, а руки начинают мелко дрожать, словно меня накрыл тремор.

Высокий. Светлая рубашка обтягивает широкие плечи. Темные волосы, немного длинноваты, прячутся за воротником. Он берет чашку и идет в противоположную сторону от меня. Я гипнотизирую спину этого человека, желая всей душой, чтобы обернулся, посмотрел на меня. Вдруг...