Вопреки

— Он искал девушку.

— Девушку? У нас много девушек. Кого-то бы подобрал на всю жизнь, кого-то на время, - улыбаюсь, а Питер хмыкает, сдвинув шляпу назад, чтобы было видно его глаза.

— Нет, он конкретную искал по имени и фамилии. Явно неместный.

— А ты проверял списки постояльцев, может любовь всей его жизни как раз у нас.

— Я бы запомнил эту странное имя. Марьяну искал.

Улыбка по привычке держится на губах, а полученная информация заторможено обрабатывается. Не так много в США, тем более в Вайоминге, Марьян. Забытый животный страх, заставляющий вскинуть голову и принюхаться к опасности заполняет меня с ног до головы.

— Марьяну Адаменко он спрашивал. Такие точно у нас не останавливались.

У меня сначала холодеют руки, потом все холодеет в груди. Хочется сорваться с места, схватить Кэти и бежать. Бежать куда угодно, куда глаза глядят. Спрятаться так, чтобы ни одна живая душа не нашла. И мертвая тоже. Божечке, я совсем расслабилась последние полгода, поверив в том, что Адам сумел замести мои следы. Мне совсем неинтересно, кто меня ищет, раз ищет, значит представляет опасность мне и дочери. Значит я должна сделать все возможное и невозможное, чтобы защитить свою малышку. Даже если придется защищать от самого Дьявола.

— Действительно, такое имя мы бы точно запомнили. Ну ладно, работай, я тоже пойду займусь делами, - хлопаю Питера по плечу и на негнущихся ногах ухожу в сторону главного дома. Нужно зайти в кабинет, найти видеосъемку и посмотреть на лицо того, кто ищет. Я должна знать врага.

Компьютер решается проверить на крепость мои нервы, очень медленно грузится и вообще не хочется напрягаться. Пока черный экран загорается синим, а потом появляется заставка рабочего стола, я все ногти себе сгрызла.

Еще несколько минут и вот я уже отматываю время назад, внимательно всматриваюсь в происходящее. Не сразу мне удается понять, что происходит, кто ходит, кто выходит и заходит. И вот сердце екает, рука на мышке дергается. Я отбрасываю ее от себя, словно держу гадюку, и откидываюсь на кресле.

Несколько секунд не моргаю. Облизываю резко пересохшие губы. Сжимаю переносицу, потом тру глаза и вновь впиваюсь пристальным взглядом в экран. Осторожно беру мышку, максимально увеличиваю картинку и опять откидываюсь на спинку кресла, прикрыв глаза.

Можно упорно твердить, что этого не может быть. Можно сослаться на то, что в этом мире бывают двойники. Может быть брат-близнец, потерянный в детстве. Только вряд ли у брата будет идентичный шрам на щеке. И у двойника тоже. Но... как так?

Шутка? Чей-то розыгрыш? Кто-то решил воспользоваться возможностями грима. Смахиваю со щеки одинокую слезу, прикусываю губу. Мое состояние невозможно описать, я даже не могу выделить одно сильное чувство: шок, удивление, потрясение, радость, злость, гнев -  все в равнозначной мере. Мне нужен ответ. И я знаю, кто мне его даст.

Беру мобильник, нахожу номер телефона Адама. Очень хорошо, что сейчас в России глубокая ночь. Спросонья он выдаст правду сразу.

— Да, - к моему сожаленью, Тайсум не спит. Это слышно по голосу и по дыханию.

— Ответь на один вопрос: Соболь жив?

Возникшее молчание красноречивее всяких объяснений. Я не сразу нахожусь со словами. Меня изнутри жжет обида, ярость и разочарование. Смотрю перед собой, пытаюсь протолкнуть ком в горле, не получается. Слезы катятся по щекам, я едва успеваю их смахивать. И нет ни сил, ни желания разговаривать. Просто нажимаю кнопку отбой, откладываю телефон в сторону.

Он жив. Он здесь. Рядом. И тот мужчина в кофейне – это Герман.

12 глава

Не люблю проигрывать. Поражение заставляет сжать зубы и собраться, чтобы в следующий раз именно ты стоял на первом месте. Давно я ничего подобного не испытывал. И ужасно осознавать, что бессилен. В поисках Марьяны использованы все средства доступные мне сейчас законным образом. Я задним числом сожалею, что не попросил Тиграна пробить ее имя и фамилию. Не сидел бы теперь в какой-то кофейне с неплохим кофе.

Теряю хватку. За три года привычное напряжение ослабло, как и каждодневная потребность держать все под контролем и быть на чеку. Зажиточная, размеренная жизнь превращает тебя в ленивого тюленя, не способного в стоге сена найти бревно.

Три года назад я бы нашел ее по щелчку пальцев. Нужные люди взломали бы программы и сразу нашли ее местонахождение. Узнал бы, где она работает и с кем встречается. Или за кого вышла замуж. Сколько родила детей...

Рука застывает в воздухе в нескольких миллиметрах от ручки чашки. Вспоминаю малышку, которую час назад выдернул из-под колес грузовика. Тогда мне некогда было ее рассматривать и думать, где я ее уже видел. А я ведь когда-то смотрел в эти серые глаза с хитринкой. Но где?

При чем видел совсем недавно. В памяти мелькают стоп-кадры с разными людьми, из этого калейдоскопа пятном выделяется встреча с Дианой в ее кабинете. Там была фотография малышки... Меня передергивает, обхватываю голову руками, смотрю немигающим взглядом перед собой. Это просто невозможно. Боже, я спас ребенка. Собственного ребенка.