Вопреки

— Я твоя должница, - сгребаю платье, забираю серьги и торопливо под смех Дианы выбегаю из ее комнаты. У меня не слишком много времени, чтобы привести себя в порядок. Всюду. За Кэти я спокойна, за ней присмотрят.

Душ. Вымыть голову. Везде сделать депиляцию. У меня от предстоящего свидания низ живота приятно тянет, в груди трепыхается волнение. Давно у меня такого волнительного состояния не было. И все он - мой порок, мой грех, - имя которому Герман.

Меня подкупает заинтересоваться Соболя помочь мне с ранчо. Меня покоряет его безграничная нежность к дочери. Меня сводит с ума его пожирающий голодный взгляд, выразительно дающий понять, что кроме меня ему никто не нужен. Это безумно приятно и греет душу.

Высушиваю феном волосы, завиваю легкие локоны на плойку. Делаю себе вечерний макияж с акцентом на глаза. Губы предусмотрительно не крашу. От понимания, почему не крашу губы, улыбаюсь, не сдерживаюсь и зажмуриваюсь. Сейчас, в данный момент я счастлива. Я собираюсь на свидание с самым роскошным мужчиной. Уверена, что после ужина будет продолжение этого вечера.

Сжимаю бедра, выбирая нижнее белье. Все внутри да вся я сама подрагиваю от нервного перевозбуждения. Хочу красивое белье, и чтобы было не жалко порвать. Выбор падает на черное кружево. Пока одеваюсь, ловлю свое отражение в зеркале. На меня смотрит великолепная блондинка с блестящими голубыми глазами. Еще туфли на тонком каблуке. Я готова. Образ соблазнительницы завершен.

— Мама, - в комнату врывается Кэти, увидев меня, замирает. Ее глаза округляются. – Вау!

Лучшего комплимента я и не могла получить. Восторг дочери воодушевляет меня еще больше.

— Тебе нравится?

— Конечно! Ты красивая! – запрыгивает на кровать, прыгает и смотрит на меня. – Когда вырасту, я буду такой же красивой, как и ты?

— Нет, дочь, - в комнату не спеша заходит Герман. От его вида у меня перехватывает дыхание. Слишком красив и неотразим. Я смущаюсь, как школьница, от пронзительного его взгляда. Правда, он тут же берет себя в руки и вообще переключается на Кэтрин.

— Когда ты вырастешь, ты будешь по-своему прекрасна и красива, - обнимает малышку, целует ее в висок. Сердце екает и млеет. Его глаза жадно скользят по платью, ухмыляется при виде длины, судя по кривой улыбке, не сердится.

— Ты готова?

— Да, конечно, - чмокаю Кэти в щечку, награждаю ее строгим взглядом. Она понимает, что шалить нельзя. – Диана почитает тебе сказку.

— Я вас дождусь, - дочка склоняет голову на бок. – Мне же интересно, как пройдет ваш вечер.

Ох, доча-доча, если бы только знала, о чем мечтает мать, но боюсь до восемнадцати лет тебе об этом лучше не думать и не знать.

— Ложись спать вовремя. Приеду, проверю. Если ослушаешься, завтра не поедешь кататься на лошади.

— Но папа! – топает ножкой, выпячивает обиженно нижнюю губу.

— Я предупредил.

— Мама!

— Папу надо слушаться, - сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться. Называть Германом «папой» приятно не только Кэтрин, но и мне. Ведь создается иллюзия, что мы семья. Пока иллюзия, но кто знает, что случится в будущем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вот так всегда! – плюхается на попу, скрещивает руки на груди и насуплено на нас смотрит. Даже не провожает, когда мы выходим.

— Строгий папочка, - не сдерживаюсь, подкалываю Соболя. Он благодушно ухмыляется, кладет руку мне на талию. Его ладонь медленно смещается вниз, охаю, когда болезненно сжимает мою задницу.

— Эй!

— Ты же не просто так надела это платье.

Награждает обжигающим взглядом, от которого я начинаю дрожать и мне не хочется ехать в какой-то там ресторан. Я хочу совсем другого. Запретного. Сладкого. До изнеможения.

37 глава

Ресторан не поражает воображение. Марьяна кокетливо стреляет в мою сторону глазками, улыбается. Ей хорошо, значит нет смысла раздражаться из-за медлительности официантов, простоватости обстановки.

— Ты красивая, - смущается от моих слов. Такая милая.

Это чистая правда. Я об этом не забывал ни на минуту. Помнил всегда насколько она может быть изысканной в красивом вечернем платье, желанной и родной в моей рубашке. Второй наряд всегда был мне по вкусу. Чем больше провожу с Марьяной времени, тем больше понимаю, как мне ее не хватало, даже когда мы были вместе. Я этого не понимал, не осознавал. Теперь вот пытаюсь восполнить эти огромные пустоты в своей душе. Мне нужны ее прикосновения, ее улыбки, ее молчание, ее болтовня. Я хочу постоянно ощущать ее рядом с собой, засыпать рядом с ней и просыпаться. У меня не было нормальной семьи, но с ней я хочу ее иметь. По-настоящему. Не в угоду ей, а потому сам лично этого желаю. Дозрел.

— Обычно здесь невозможно найти свободный столик, - откладывает меню, весело смотрит по сторонам. Усмехаюсь. Она делает вид, что мы находимся в самом популярном ресторане в стране. На самом деле ничего тут свободные места имеются, но я все же предусмотрительно забронировал.

— Я заказал столик.

— Это логично. Иначе нам бы пришлось стоять на улице и ждать свободного места.

— Не в моей натуре ждать.