Вопреки, или Ты меня не купишь

А разве оно заканчивалось?

Я сильно-сильно зажмурилась и, сжав кулаки, максимально отодвинулась от мужа.

Двигатель загудел, авто плавно тронулось с места, а я все еще не могла дышать и шевелиться.

Как постоять за себя, если одно присутствие Рената погружает меня в безумный ужас?

Удивительно, что из-за замужества и нервов я не видела ничего вокруг, не могла, как раньше, воспринимать любимый город, не чувствовала себя счастливой. Никогда такого не было! Даже после смерти бабушки я приезжала сюда, чтобы вдохновиться, чтобы поймать желание жить. Тогда получалось, а сейчас…

На очередном повороте я все-таки втянула носом воздух и вобрала в себя плечи, чтобы стать еще более незаметной, чтобы не соприкасаться с человеком, которому боюсь смотреть в глаза.

Ничего не помогало.

Волгин был везде.

Я различала размеренное дыхание мужа среди шороха колес и гудения двигателя, я чувствовала тепло и слышала запах, исходящие от большого тела. И мне было до остановки сердца страшно. Тревожно. Волнующе остро.

Когда его рука неожиданно коснулась моей, я дернулась и ударилась об окно плечом. Ренат промолчал, настойчиво перехватил мою вспотевшую ладонь и переплел наши пальцы. Нагло и без спроса.

Как владелец.

Смогла только скрипнуть зубами и отвернуться, противиться не имею больше права. Я его кукла. Что хочет, то и делает, не спрашивая, хочу ли я.

Волгин держал узел из наших рук на моих коленях и угрюмо молчал, глядя куда-то вперед. Да лучше бы грубил, орал, настаивал, а так… я не знала, чего от него ждать.

Меня до жути трясло всю дорогу, едва не подбрасывая на ровном месте.

Когда машина притормозила, меня уже так разболтало, что мутило до темноты в глазах. Но я не признавалась в недомогании, терпела прикосновение мужа и, сцепив зубы, все время смотрела в окно. Будто мечтала туда выпасть и испариться.

В тягучей тишине живот решил совсем обвалять меня в грязи — заурчал так громко, что пришлось скукожиться от стыда и влепить плечо в боковушку. Я толком сегодня и не ела. Утром завтрак не лез в горло, у Андрэ перехватила булочку с кофе, а под вечер, блуждая по Парижу, даже не вспомнила, что нужно есть, чтобы жить.

И жесткая рука на моей руке не давала покоя, лишала последних капель самообладания. Грела, щекотала, придерживала. Словно говорила — ты моя.

Я лишь раз попыталась убрать ладонь, но Ренат только крепче сплел наши пальцы и переложил узел к себе на колено, натянув мою руку, заставив приблизиться к нему и услышать запах смуглой кожи. Пряный, терпкий, с нотой бергамота.

Муж упрямо молчал.

В дороге у него в кармане разрывался мобильный.

На звонок он не ответил.

Водитель спросил, есть ли у нас особые пожелания.

Ренат мотнул слабо головой, но не проронил и слова.

И так, в тишине, мы добрались до гостиницы.

Около входа было многолюдно. Ресторан на первом этаже заполнен, легкая джазовая музыка разливалась по округе. Мы прошли через вестибюль и свернули к лифтам.

В номер поднимались тоже молча. В сопровождении нескольких охранников и Егора. Около двери Ренат обменялся с ним парой неразборчивых слов и, все еще не отпуская мою руку, завел меня внутрь.

— Сначала в душ? — ровно спросил он и только здесь, в центре нашего номера, отпустил меня. Чтобы снова прикоснуться: расстегнуть большие пуговицы пальто, стянуть его с плеч и отшвырнуть небрежно на пол.

Я стояла, как окаменевшая. Не противилась, но и не могла согласиться с очевидными притязаниями на мое тело. Дрожала и молилась, чтобы все прошло быстро. Если бы предложили сейчас выпить водки, я бы согласилась.

— Есения, я же спросил, — Ренат смотрел в глаза и говорил сухо, словно робот. — Тебе нужно в душ?

Я смогла лишь кивнуть и гулко сглотнуть.

Задержала дыхание.

Горячий и гневный взгляд мужа вдруг сорвался ниже, зацепился за мои сжатые губы и медленно изучил фигуру. По сантиметру, мучая ожиданием.

Коктейльное платье от Флобера черного цвета облегало грудь, выделяя ее неглубоким v-образным вырезом. От талии юбка расходилась плавными волнами, красиво падая на колени и прикрывая их. Сегодня я была в колготках, хватило мне чулков, но муж все равно задержал взгляд на щиколотках. От его разглядываний меня бросало в удушающий жар.

Ренат присел и, расстегнув молнию, стащил полусапожки, которые подарил мне Андрэ. Они улетели вслед за пальто.

Я шумно выдохнула, больше не в силах задерживать дыхание.

Ренат приподнял голову и слабо улыбнулся, глядя сквозь короткую челку, но улыбка тут же погасла, а муж, оставив меня босиком, поднялся.

Я разглядывала его с немым ужасом, в который раз поразилась его росту и величине плеч. Он просто гигант. Я считала наши вдохи и выдохи, слышала скрип зубов мужа и видела, как трепещут его широкие ноздри. Будто он жадно вдыхал и не мог надышаться.

Волгин грубо и настойчиво повернул меня к себе спиной, словно запрещая себя рассматривать, быстро расстегнул молнию на платье и позволил ему упасть к ногам. Я не прикрывалась, вытянула руки вдоль тела и сжала кулаки. От этого ранки на ладонях снова напомнили о себе.