Вопреки, или Ты меня не купишь

Но Есения вряд ли готова к замужеству, и это самая большая проблема нашего брака. Зря я не приехал раньше и не познакомился. Зря. Возможно, сейчас было бы проще сдвинуть отношения с мертвой точки, выйти из тупика. А может, я тогда бы отказался от брака и выбрал бы другую — более бездушную куклу, ведь нарочно кромсать свое и чье-то сердце не собирался.

Крах ее отца очень помог заключить сделку. Брагин предложил мне дочь, а я ему деньги на спасение бизнеса. Когда подписывали передачу средств, что-то грызло меня, но я не понимал, что — только сейчас понял, что это то самое — ПРЕДЧУВСТВИЕ.

И вчера, когда лежал пол ночи, закрыв глаза и слушая сиплое дыхание Есении, я испытывал тоже самое. Глубинное, темное, тянущее нутро желание все остановить. Разорвать брак и переиграть план.

А с другой стороны, что я теряю? Что приобретаю? Новые чувства? Это ведь не новое сердце в подарок, а всего лишь штопанное подобие — с этим смогу смириться. Я другого боялся, и об этом даже думать не хотел, гнал мысли прочь, как надоедливых мух.

Лучше умереть скоропостижно, чем оставить после себя бездну.

И сейчас мое желание трахнуть жену — настоящее благо, если вдуматься. Потому что делать детей с той, от которой воротит — совсем уж гиблое дело. Но ее желание в ответ, такое быстрое и нарастающее с каждым днем — не то, что я ожидал.

Насильно брать не собирался, но ждал, что куклам все равно, с кем трахаться. На это был расчет, но я промахнулся. Есения не игрушка и в ней нет этого дерьма, как в девочках на разок — я это чувствовал сердцем.

Но всему виной ПРЕДЧУВСТВИЕ… Оно меня и тормозило, крутило внутренности, выжимало последние силы.

— Ренат, ты в порядке? — вдруг забеспокоилась Брагина и, потянувшись на цыпочках, заглянула в мои глаза. Долго всматривалась, а потом произнесла тревожно: — У тебя капиляры полопались, глаза красные. У бабушки такое было, когда она болела.

— Не выспался, — отмахнулся. — Пойдем, — придержал ее за локоть, а Егору показал взглядом следовать за нами. Я знал, что он глазеть на мою жену не посмеет.

Хотя… Я повернулся и оценил Меркулова с головы до ног — сможет ли он заменить меня, если придется? Телохранитель не обращал внимания на мою жену, был сосредоточен на работе и взгляд, скользящий по фигуре Есении, не темнем от похоти. Бесполезный вариант. Она ему просто не нравится.

А это ведь выход — найти себе замену. Я даже улыбнулся своим мыслям. Как на счет Давида? Он свободен. Нет, он слишком шебутной.

Я глянул на профиль Есении и задохнулся от мысли, что ее кто-то будет трогать, кроме меня.

Да что это?

Я выпустил руку жены и показал ей, что она может пройти в ложу.

Позади нас прикрывали двое охранников, подоспевшие после проверки людей внизу, Егор как раз осматривал ВИП-помещение.

Оставшись в коридоре, я смог выдохнуть и попытаться настроиться на позитивные мысли, потер пальцами виски и, с яростью прочесав пальцами волосы, сжал их на затылке. Удивительно, но я и о головной боли напрочь забыл. Есения выбивала меня из привычного алгоритма и забирала все то старое, что у меня было, уничтожала все, кроме дикого желания.

После того, как Меркулов вышел из ложи, я встретился с ним взглядом, поймал кивок, говорящий, что нам никто не будет мешать, и зашел внутрь.

Будто в ванну с лавой прыгнул.

Там было тихо и темно. Широкий диван по центру, рядом небольшой столик с ужином на двоих, а впереди смотровое стекло с тонированным покрытием.

И Есения. Обнаженная, обрамленная контурным светом. Она стояла у перапета и всматривалась на развернувшуюся перед глазами сцену, а я дышал через раз и давился матами. Это платье и платьем не назовешь — в темноте оно натурально исчезало, только поблескивало на ее теле мелкой россыпью звезд-страз. Сука Флобер.

Глава 33

Есения

Я услышала его за спиной не ушами.

А кожей.

Вмиг покрылась пупырышками, обняла плечи руками и попыталась прогнать страх и заставить себя быть смелее.

Все хорошо. Все просто прекрасно. Меня влечет к мужу — разве это плохо?

Но опасение, что Волгин — всего лишь опытный игрок на своем поле, не давало спокойно дышать. А когда Ренат провел ладонями по моим бедрам и, сжав талию, уткнулся лбом в затылок — воздух выбило из груди.

— Ты… замерзла?.. — шепотом, тихим и свистящим, словно ему тяжело говорить.

«Как думаешь, что происходит с мужчиной, когда на его пальцах кончает красивая женщина?»

Я не ответила — просто не смогла, лишь качнулась, неосознанно прижимаясь спиной к теплой груди. Слишком остро было находиться рядом с тем, кого считала лютым зверем, а теперь так сильно запуталась, ведь муж за какие-то несколько дней смог незаметно приглянуться мне, будто паразит — влез под кожу. Мы даже не общались толком!

Наверное, все Париж виноват — нельзя было сюда ехать. Любимый город высвободил мою злость и обиду, раскрыл сердце тому, кому оно не нужно. Как выпутаться из этих лап? Как не разрешить себе привязаться, чтобы потом потребовать развод и легко уйти?

Я не умею притворяться. И учиться не хочу.