Вопреки инстинктам

Я уже даже забыл, как она пахнет. То письмо, оставленное Людой для сестры, я забрал себе ещё в тот день, когда она исчезла. Таскал его с собой, время от времени доставая его и жадно вдыхая легкий запах, который с каждым днем становился всё незаметней и призрачней.

Я уже даже не помню, когда он с листика пропал полностью. На бумажке исчез, но остался в моей памяти. Отпечатался там навечно.

И теперь, когда я снова чувствую его в живую, так сказать, в мозгах происходит маленький взрыв, а перед глазами всё темнеет.

- Спокойнее, - словно сквозь вату слышу голос брата, а на плечо ложится его ладонь. Скидываю её, дернув плечом и быстро шагаю в сторону кухни.

Ошибся Демид. Они уже не в гостиной.

Ещё не доходя до нужной комнаты, слышу радостный голос свояченицы.

- … мальчики вернутся только через час. Люсь, ты обалдеешь, когда увидишь Захара – он так похож на нашего отца. Богдан-то тот весь в папочку пошел – маленькая копия Демида.

Затаив дыхание, ожидаю, что же скажет Люда, но она почему-то молчит.

И когда чувствую от неё волны напряжения, понимаю – она учуяла меня, азарт и нетерпение моего волка и наше с ним приближение.

Зверь чуть ли не облизывается от предвкушения скорой встречи со своей волчицей.

- Люсь, ты чего? – испуганно интересуется у сестры Аня. Видимо, у Людмилы не только настроение, но и выражение лица поменялось.

Немного замедляюсь и захожу на кухню, замирая в дверном проеме.

Взгляд моментально впивается в Люду, стоящей у окна на противоположном от меня краю комнаты. Между нами обеденный стол, и девушка при виде меня, чуть качнувшись вперед, словно в поисках опоры, кладет обе руки на него.

Она… изменилась.

Волосы стали длиннее и крупными белоснежными локонами лежат на плечах, практически полностью закрывая грудь, которая, кажется, ещё увеличилась за эти года. Судя по видневшимся полушариям в глубоком вырезе простой голубой футболке, теперь там твердая четверка.

Жадно и громко втягиваю носом воздух.

Пытаюсь убедиться, что на ней нет никакого постороннего запах другого самца, потому что…

Убью!

Не её! Её я только накажу за то, что позволила к себе прикоснуться кому-то.

Убью того смертничка, который посмел взять то, что принадлежит по праву мне. Выясню кто это, выслежу и звериными зубами вырву ему кадык.

Только я теперь имею право прикасаться к этому немного изменившемуся в лучшую сторону охрененному женскому телу.

Пах моментально простреливает горячей и болезненной молнией. Похоть прошибает меня с головы до пят, требуя в срочном порядке присвоить это шикарное тело немедленно. Без какого-либо промедления нагнуть её и вогнать твердый сейчас, как камень, член в неё, трахая и наказывая за тот ад, в который она меня швыранула со всей дури, когда исчезла, а потом не позволяла себя найти.

- Привет, - полухрип-полурычание срывается с моих губ, когда я вижу её расширившиеся зрачки глаз.

О-о, она тоже чувствует дикое возбуждение.

Да, Детка. Парность – она такая. Даже если ты злишься на меня, даже если ненавидишь – она всё равно заставляет тебя сходить с ума от возбуждения именно ко мне, твоему истинному.

Начинаю делать медленные вкрадчивые шаги вперед.

Плевать на разговоры и объяснения.

Сначала мне нужно утолить нашу общую с Людой жажду, которая сейчас раздирает нас на части.

- Привет, Тимур, - напряженный голос свояченицы игнорирую. Не специально, просто воспринимаю всё, кроме Люды, как некий посторонний шум, не стоящий никакого внимание.

Продолжаю двигаться, пристально и прямо смотря в голубой океан глаз своей истинной, на дне которого начинает бушевать шторм. Она, в отличие от сестры, прекрасно понимает, к чему всё идет.

- Эм-м-м… Тимур? – растерянно произносит Аня.

- Да блять! – сдавленно матерится брат за спиной. - Так, Котенок, пошли-ка отсюда, - торопливо начинает говорить Демид. – Им, сама понимаешь, нужно… поговорить... наедине.

Слышу, как они уходят.

Прежде чем дверь закрывается с обратной стороны, доносится недовольно от брата:

- Тимур…кх-м… поговорите только так, чтобы мне не пришлось тут потом полностью делать ремонт.

Глаза Люды темнеют, а дыхание сбивается, как только раздается стук плотно закрытой двери.

- Даже не думай! – с хрипотицей в голосе произносит она, предупреждающе сузив глаза, в которых, в противовес словам, горит огонь согласия и предвкушения.

Из губ вырывается низкое гортанное рычание зверя.

Мои губы раздвигаются в хищной улыбке, прежде чем я стремительно бросаюсь вперед.

Глава 14

Она отскакивает в сторону вдоль стола, увеличивая между нами расстояние.

Азарт охоты просто рвет крышу, переплетаясь с возбуждением.

- Детка… Серьёзно? – всё-таки интересуюсь у девушки, практически облизываясь. Замедляюсь немного, начиная огибать стол. Она, не сводя с меня суженных глаз, отступает задом. Мы словно хоровод с ней водим вокруг стола. – Ты же понимаешь, что моего зверя это только ещё больше заводит.

- Ну, так угомони своего волка, так как я ПРОТИВ. Мы выяснили ещё шесть лет назад, что мне не интересно то, что ты мне предлагаешь, - несмотря на слова, я чувствую самый сладкий запах на свете, запах её возбуждения.

Маленькая врунишка.