Вопреки себе (СИ)

Однако, провести Михаила было не так легко, все же он был мужчиной, а значит на некоторые вещи смотрел гораздо более реалистично, чем его юная сестра. Он прекрасно видел, что Алекс Гордон очень красивый мужчина и знал, каким успехом у дам пользуются такие красавцы, а особенно — у юных и наивных дурочек. Глядя на то, как его сестра пытается прятать глаза, он встревожился, что она уже успела влюбиться. Подобно прозорливой не по годам кузине Маргарет, князь Михаил считал, что совершенство не всегда доводит до добра. Будучи сам очень привлекательным молодым человеком, он знал, как легко можно внушить наивной девушке чувство влюбленности и, если это сделает человек с недобрыми намерениями, все может окончиться очень печально. Именно для девушки. Внутренне Михаил поклялся самому себе быть начеку и внимательно присмотреться к отношениям сестры и графа Хантли.

— Я вовсе не считаю тебя глупой, Адель, — мягко возразил брат, оставляя менторский тон, — чересчур наивной — более точный эпитет. Так как же граф оказался с тобой? Ты так и не сказала.

— Ну… — замялась девушка, — Я не знаю, как он нашел меня… Он сказал, что совершенно случайно поехал не в ту сторону и наткнулся на меня. А потом предложил проводить меня до поместья.

— Быть этого не может! — решительно отрезал Мишель. — Дворяне обучаются охоте едва ли не с колыбели, особенно в Англии. Скорее всего, он специально следил за тобой. Как он вел себя с тобой? Не позволял себе лишнего?

— Нет-нет! — торопливо воскликнула девушка, мучительно стараясь не выдать себя брату. — Как он посмел бы? Я ведь сразу пожаловалась бы тебе.

— И не вздумай поступить иначе, если он совершит подобную попытку! — сурово напутствовал её Мишель. — Никто не имеет права вести себя фривольно с тобой!

— Разумеется, — послушно кивнула она. — Я и сама этого никогда не допущу, Мишель. Ты зря переживаешь.

— Надеюсь, — буркнул молодой князь и пришпорил коня. Впереди показалось поместье маркиза Тауншенда.

Судя по суматохе, царившей во дворе, некоторые из гостей уже узнали о случившемся в лесу, поскольку несколько карет стояло у подъезда: особо нервные мамаши спешили быстрее увезти своих чувствительных дочек из дома, где было совершено покушение на убийство. Служанки бегали туда-сюда, дамы ахали, театрально закатывая глаза и прикладывая к носу флакончик с нюхательной солью, а их мужья сосредоточенно молчали, терпеливо ожидая, когда жены соберутся в путь.

Мишель и Аделина едва успели переступить порог холла, как к ним бросилась, словно фурия, тетушка, Джейн Картер, мать Эдварда. Она была бледна, как привидение, с лицом, залитым слезами, волосы её выбились из строгого пучка, а руки сильно дрожали.

— Ты! Это ты виновата! — истерично завизжала леди Джейн, пытаясь вырваться из рук лакеев. — Это все из-за тебя! Мой бедный мальчик… Мой Эдвард! Это ты вскружила ему голову! Вертихвостка! Все вы, русские, обычные, грязные…

— Замолчите немедленно! — прогремел голос Михаила. Он схватил обезумевшую женщину за плечи и хорошенько встряхнул. — Не смейте оскорблять мою сестру! Ваш сын — безумец и убийца!

Эта безобразная сцена не могла не привлечь внимания слуг и остальных гостей. Пусть ещё не все вернулись с охоты, но свидетелей все же было предостаточно. Эти надменные леди и джентльмены стояли и молча взирали на неё, внутренне радуясь скандалу, разгорающемуся вокруг имени княжны Вяземской. Той, которую свет назвал «открытием» сезона. Теперь эта высокомерная и слишком красивая русская «кукла» больше не станет помехой для их дочерей в поисках подходящей партии. Вот пусть и возвращается обратно в Россию, к снегам и медведям!

Но самое яростное возмущение это происшествие вызывало у семейства Гастингс. Ещё бы! Ведь их дорогая Лили успела побыть невестой Эдварда Картера меньше суток. Какое оскорбление для нежных чувств несчастной, обманутой в своих ожиданиях девушки! Буквально лопаясь от негодования и призывая всевозможные неприятности на головы всего рода Эдварда, Гастингсы также поспешно отбыли в Лондон.

К пяти часам вечера загородный дом маркиза Тауншенда практически опустел. Весть о попытке убийства разогнала гостей подобно взорвавшейся гранате. Люди разбегались, словно крысы с тонущего корабля. В доме оставались только раненый Александр, да несколько особо близких друзей маркиза. Брат и сестра Вяземские покинули поместье этим же вечером, взяв со спасителя Адель клятвенное обещание нанести визит к ним в дом сразу после того, как он оправится от раны.

***

На следующий день Александр принимал визитеров в своем съемном доме с самого утра. Первыми были встревоженные родные — матушка и сестры. Они долго и обстоятельно расспрашивали его о подробностях нападения, весть о котором облетела Лондон с катастрофической быстротой.

Битых два часа Александр успокаивал их, клятвенно заверяя, что его жизни и здоровью ничего не угрожает, что его наблюдает отличный доктор, и гибель от заражения крови ему точно не грозит.