Вопреки себе (СИ)

— Она скоро придёт в себя? — глухо спросил Алекс, бросая испуганный взгляд на девушку.

— Иногда пациенты с подобными травмами не приходили в себя неделю, а то и две, — развёл руками врач. — Надеюсь, что юный возраст будет на нашей стороне и девушка очнётся быстрее. Но… на вашем месте, господа, я готовился бы к тому, что она может и не узнать вас.

— То есть?! — в один голос спросили молодые люди.

— Очень часто удар по голове, особенно такой силы, сопровождается временной потерей памяти. А иногда и необратимой, — с сожалением ответил доктор. — Простите, юная леди… она ваша сестра? Или супруга?

— Сестра, — поспешно ответил Алексей прежде, чем вмешался Александр.

— Что ж, очень сочувствую вам, господа! — сокрушённо покачал головой врач. — Ей теперь необходим строгий постельный режим, обильное тёплое питьё и полный покой. Я оставлю вам порошки от боли и жара, но старайтесь не злоупотреблять болеутоляющим, поскольку оно вызывает привыкание.

— Благодарю вас, доктор, — протянул руку Алексей, — позвольте, я провожу Вас.

Алексей обернулся к бледному кузену, который не сводил глаз с лежавшей на постели княжны.

— Я расплачусь с доктором и вернусь, — шепнул он, но Алекс даже не пошевелился в ответ.

Как только дверь за Алексеем и врачом закрылась, он снова присел на край постели и взял хрупкую ладошку Адель в свою. Девичья рука была горячей, как и её пылающий лоб, на котором сейчас лежал холодный компресс с уксусом, наложенный эскулапом.

Осторожно поднеся руку девушки к губам, Александр прижал её к своей щеке, потерянно всматриваясь в лицо своей пленницы.

Пленница… Княжна Вяземская сейчас в его руках, но совсем не так, как он планировал.

Он хотел отомстить за смерть отца, за бесчестье семьи, лишение дворянства и, похоже, что Господь сделал это за него, милостиво избавив его от греха. Если Адель умрёт, её отец наверняка будет убит горем…

Внезапно Александр вздрогнул всем телом, когда мысль о возможной смерти Адель дошла до его сознания. Ему слишком чётко врезалось в память мертвенно-бледное лицо юной горничной, что была рядом с княжной. Адель ведь тоже могла погибнуть, как и её служанка, но Господь уберёг её. Для чего? Может, для того, чтобы у них обоих появился шанс на счастье?

«Прости меня, отец! Я не могу выполнить свою клятву!», — мысленно обратился молодой граф к умершему родителю, — я не смогу причинить ей вред, потому что люблю её. Я знаю, что должен был отомстить, но это выше моих сил. Прости, отец, я не хотел влюбляться, клянусь, не хотел!»

Позади тихо скрипнула дверь, впуская Алексея. Рука кузена опустилась на плечо Александра и осторожно сжала.

— Что будем делать? — спросил Алексей.

— Вернёмся в Лондон, — коротко ответил граф. — Здесь оставаться опасно.

— Значит, о Шотландии придётся забыть? — осторожно осведомился Алексей.

Александру казалось, что его планы по поводу Шотландии были задуманы не им самим и не в этом столетии, хотя не прошло и суток с того дня, как он сел в карету, отправляясь за своей пленницей. Горькая ухмылка скривила его красивое лицо, словно он смеялся над собственной непроходимой глупостью. Боже, как он мог думать, что месть может оказаться сильнее любви? Сильнее страха за её жизнь?

— Я забыл не только о Шотландии, Алешка… — пробормотал граф, оборачиваясь, чтобы взглянуть в глаза кузену. — Я понял, что не смогу причинить ей вред. Никогда. И пусть я окажусь клятвопреступником, но она не пострадает.

— Куда ж ей ещё страдать, хоть бы жива осталась, — вздохнул Алексей. — Но я рад, что ты опомнился вовремя, Сашка. Только вот… куда мы отвезём её? К отцу? Он там, наверное, с ума сходит.

— Нет, — тут же вырвалось у Алекса. — Мы едем ко мне.

— К тебе? — изумлённо вытаращил глаза Алексей. — Зачем?! К тому же, там тебя ждёт Жаклин, или ты забыл?

— Чёрт! — выругался Александр, абсолютно позабывший об оставленной в своём доме любовнице. — Жаклин… Я совершенно позабыл о ней!

— Почему ты не хочешь вернуть княжну отцу? — удивился Алексей. — Раз с планами мести покончено?

— И как я объясню, что Адель оказалась со мной? — спросил граф. — Скажем, что выловили её из Темзы? Мне плевать, что будет со мной, но есть ещё матушка и Ольга, я не хочу, чтобы они пострадали, если князь обвинит меня в похищении.

— Но… что будет, когда она очнётся? Как ты объяснишь ей всё? — не понимал Алексей.

— Пока не знаю… — прошептал граф, снова поворачиваясь к девушке. — Сейчас я должен сосредоточиться на том, чтобы помочь ей выжить. А после… будет видно.

— Сашка, не глупи! Её будет искать всё российское посольство вкупе с королевской полицией! — сердито воскликнул Алексей.

— Ты не понимаешь? — сапфировые глаза графа сверкнули гневом и болью одновременно. — Сейчас она моя, только моя! Её жизнь зависит от меня, и я должен помочь ей. Если я верну её отцу и покаюсь во всём, она никогда не простит меня, к тому же узнает правду не от меня. А я хочу всё рассказать ей сам, понимаешь?

— И ты действительно расскажешь ей всё? — осведомился кузен. — И про свои планы обесчестить её тоже?