Вопреки (СИ)

А ярко синие глаза парня, которые под мелодию того танго разговаривали с ней молча, потом часто ей снились. Как наваждение. Как предсказание. Странно, что она не вспомнила о них на той вечеринке. Наверное, была слишком напугана.

А любимый мужчина… Однажды они приехали в гости уже втроём. С сыном.

И с этой выедающей душу болью, спрятанной ото всех, она жила до последнего времени. И только недавно осознала, что это уже не боль. Это её отголоски. Остатки, которые, похоже, можно не брать в расчёт в дальнейшей жизни.

— Из-за того, что там теперь не так, как было?

Стас прав. Она не нужна тому, для кого хранила себя. И теперь неважно, девственница она или нет. Плевать. Зря только его спровоцировала. Пусть бы всё сделал безболезненно.

Одна из рук затекла и, меняя позу, Настя случайно придвинулась ближе к Стасу и ткнулась лбом ему в грудь. Видимо, он понял её неправильно, притянул к себе ещё ближе и глубоко вздохнул.

— Всё будет хорошо, Настя. Мы обязательно найдём общий язык. А сейчас поспи. На носу защита диплома. Надо готовиться. Мы должны стать лучшими в стране переводчиками. Да?

Настя не ответила. Она думала, как выйти из этой ситуации. Как теперь строить отношения с этим неоднозначным парнем? Как от него избавиться? Судя по всему, Стас не собирается оставлять её в покое. И из дома, скорее всего, не выпустит. До возвращения отца целая неделя. Осталось три дня до предзащиты дипломной работы в универе. Ага! Вот оно. Надо потерпеть до вторника и оттуда уехать в гостиницу. «Ангелы-хранители» помогут.

Настя с облегчением тихонько вздохнула. Главное пережить эти три дня. Вернее, трое суток. Стас совершенно не переносит сопротивления, оскорблений или нанесённой физической боли. Сразу прилетает ответка. Значит, она будет послушной. Во всяком случае, постарается.

— Настя, хватит ёрзать. Могу не выдержать, а до завтрашней ночи тебя трогать нежелательно.

— У тебя есть кровать в гостевой комнате.

— У меня есть место рядом с тобой. Спи, жгучка.

* * *

Настя открыла глаза. Сладко потянулась и тут же застыла. Дотронулась руками до живота. Вздрогнула. Приподняла одеяло. Раздета. Разом всё вспомнила. Попыталась вскочить, но услышала шаги за приоткрытой дверью. Она метнулась к подушкам, подтянула к подбородку колени и, подоткнув вокруг себя одеяло, замерла.

Шаги приближались. Донёсся лёгкий свист под какую-то отдалённо знакомую ей мелодию. Дверь, повинуясь ноге, открылась, и первое, что она увидела — это сверкнувшие синие глаза и довольную улыбку, расцветавшую на лице Стаса. Затем уже заметила, что он босиком, одет только в джинсы, а в руках держит большой круглый поднос.

— Доброе утро, жгучка. Завтрак готов. Вставай. Я отведу тебя на утренние процедуры, — сказал он и, нагнувшись, поставил поднос на журнальный столик.

На нём стояли четыре блюда с крышками и два высоких стакана с чем-то желтым. Одновременно по комнате поплыл возбуждающий аппетит запах.

Стас оглянулся на застывшую Настю и ухмыльнулся.

— Сейчас ты спокойно встанешь, накинешь халат, и мы пройдём с тобой в душ. Там ополоснёшься, почистишь кусачие зубки, а потом придём сюда и без каких-либо твоих капризов и истерик позавтракаем, — сказал он ровным голосом.

Настя не пошевелилась. Опершись коленом на диван, он потянулся к одеялу и вырвал его из её рук. Всхлипнув от неожиданности, она подалась вперёд, попытавшись схватить единственную вещь, которой можно было прикрыть наготу. Промахнувшись, сжалась в комочек и закрылась от взгляда парня волосами.

Не прекращая улыбаться, Стас потянул её за руку, умело развернул барахтающееся тело из позы улитки. Она вмиг оказалась под ним, зажатой в тисках его рук и ног. А перед самыми глазами расцвела наглая улыбка.

— Сероглазка, ты сейчас успокоишься и будешь выполнять каждую мою просьбу. Если мне понадобится ещё раз тебя укрощать, то я забуду данное слово не трогать до следующей ночи. И так с трудом сдерживаюсь. Кивни, если услышала.

Настя кивнула.

— Теперь что поняла.

Она кивнула ещё раз и тут же оказалась на свободе. Сев и вновь подтянув к себе ноги, Настя проследила, как Стас подхватил с кресла халат и накинул на её плечи.

— Не дёргайся, я и так уже всё видел. И не только видел. Пойдём.

Он сдёрнул её с дивана и повёл за руку из комнаты. Довёл до семейной душевой, отрегулировал воду, снял с её плеч халат. И перед тем, как позволить ей встать под струи, немного нагнувшись, проник ладонью между её рефлекторно сжавшихся бёдер. Прошептал:

— Сейчас мы смоем последние следы твоей невинности. Ты теперь женщина. Очень лакомая. Я многому научу тебя в постели. Для себя. И для тебя. Удовольствие должны получать оба. Привыкай к моим рукам. И ко мне. Не морщись, Настя. Рано или поздно, но ты закричишь подо мной от удовольствия. В мои губы закричишь, а я буду лакомиться твоим криком, наслаждаться им, кормить своего зверя…

Его губы чуть коснулись её губ, и Стас выпрямился.

— Подними волосы, чтобы не замочить их.

Настя оглянулась на полочку с шапочками, и Стас, проследив за её взглядом, подал ей одну из них.

— Эта?