Вопреки (СИ)

- Я делаю что-то не так? – тихо спросил он, совершенно не замечая, что с ладони медленно срываются капельки крови.

- Ты еще больше пачкаешь комнату своей кровью. Иди, промой руку. Я сам перевяжу ее, – отрезал Акасуна и поднял блондина на ноги.

Дей сидел на бортике ванной, держа ладонь под струей воды, когда Сасори зашел к нему. Кукольник осмотрел перепачканную раковину и перевел взгляд на блондина.

- Ты знаешь, что делать. Дай сюда руку.

Подрывник молча протянул ему ладонь. В голове все крутились давно уже брошенные как-то Акасуной слова: “Сам сломаю, сам починю”. Внезапно кукольник слишком сильно затянул бинт. Дей со свистом втянул воздух и рефлекторно отдёрнул руку к себе. Кажется, он только сейчас почувствовал боль от пореза. Сасори его запястье из цепких пальцев не выпустил, но замер. Блондин посмотрел на свою руку в руке напарника, как будто бы первый раз в жизни ее видел, и первый раз с того момента, как они вернулись, поднял голову, взглянув на кукольника. Правда, у него самого на лице ничего, кроме легкого шока, невозможно было разобрать.

- В чем дело? – слегка напряженно спросил рыжий дьявол, покосившись на блондина. Руку Дея он держал крепко, вторая рука кукольника замерла с бинтом над ладонью парня.

- Больно, – шепнул блондин, завороженно глядя в ледяные глаза Акасуны, не в силах отвести взгляд. Кто знает, может быть нужно было сказать “ничего”, но Сасори мог бы разозлиться, потому что это была очевидная ложь. Мог бы сказать “прости”, но тогда бы он просто ушел от ответа. Да какая разница, что и как бы он ответил. Угадать, как кукольник отреагирует на любое слово или молчание было невозможно. Но тот только вздохнул и, переведя взгляд на руку Дея, ослабил бинт. Закончив перевязку, он отпустил подрывника.

- Здесь тоже убери. Я пойду до магазина, нужно пополнить наши припасы. Когда вернусь, чтобы все было чисто. Ясно?

Сасори осмотрел аптечку и перевел взгляд на Дея.

- Да, Данна, – в который раз за день тихо ответил тот. Акасуна, окинув его взглядом, вышел. Блондин вздохнул, пытаясь расслабиться. Он слышал, как хлопнула дверь. Убрав в ванной и стерев свою же кровь с пола в зале, он зашел на кухню, глядя на ошметки стола. Посмотрел на свою руку, несильно сжав и разжав пальцы, и снова занялся этим бардаком. Тарелки он убрал, и, улыбнувшись, разгромил стол до конца. Так легче было сложить его в пакет. Вытащив все в подъезд, Дей пробежал еще раз взглядом по кухне, убедившись, что все чисто, слегка усмехнулся и вышел вынести мусор. Его не было всего две минуты. Но, тем не менее, Акасуна умудрился вернуться именно в эти две минуты. Когда подрывник зашел в квартиру, он стоял у двери.

- Где ты был? – сходу спросил он.

Дей отшатнулся назад, подняв на кукольника взгляд. Видимо, он прочно засел в своих мыслях, что Сасори сразу не заметил.

- Мусор выбрасывал, – выдохнул он.

Рыжий дьявол подошел к парню почти вплотную.

- Я же просил не исчезать так. Даже если ты выбрасываешь мусор, – тихо сказал он. Дей чувствовал его дыхание на своей щеке. Сейчас было уже опасно отводить взгляд в сторону.

- Ты хоть представляешь, что происходит внутри меня, когда ты пропадаешь?

Угрозу в этом голосе можно было не просто почувствовать – потрогать.

- Я… Прости… – выдохнул блондин, глядя Сасори в глаза и боясь даже моргнуть. Ему казалось, что чья-то ледяная рука сжала горло, мешая говорить. – Я просто... прости меня...

Он просто не думал, что Акасуна вернется так быстро, но Акасуне было ведь плевать, что он там думал, верно?

Кукольник закрыл глаза, медленно и глубоко вдохнул и выдохнул и осторожно обнял парня.

- Первый и последний раз прощаю, – шепнул он на ухо блондину.

Дей закрыл глаза и тихо выдохнул.

“Пронесло”, – с некоторым облегчением подумал он. Поводок, на котором держал его Сасори, с каждым днем становился все короче. Дей задумался о том, что еще пара срывов, и кукольник ему вообще запретит отходить от себя. Он так и стоял в объятиях напарника, опустив руки, не решаясь обнять его в ответ без разрешения.

- Тебя всю ночь не было.

Конечно, при желании Дей мог его найти, но если бы он это сделал без должной на то причины, то огреб бы. Это они проходили еще в Акацках, блондину хватило одного раза, чтобы понять – если кукольник желает уединиться, то его лучше не трогать.

- Я был занят, – отрезал Акасуна. Как-то резко он отстранился от подрывника. – А теперь пошел вон, – прошипел он.

Дважды повторять не пришлось.

Устало вздохнув, блондин опустился на кровать, напряженно косясь на дверь.

“Когда-нибудь... когда-нибудь он все-таки сорвется и прибьет меня. Как мушку на лобовом стекле его жизни. И почему я не сваливаю отсюда каждый раз, как его заносит?” – рассеянно думал подрывник. И тут он просто замер изваянием. Его глаза широко распахнулись.

””Неужели ты его так сильно любишь, Дейдара?”” Дей резко выдохнул, в какой-то момент поняв, что забыл дышать.

“Она... Почему она так сказала? Она ведь не думает… Так нельзя, это неправильно, его нельзя любить это же... я ведь... и он...”