Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем

Заговорить даже не пытались, хотя лекарь поначалу хотел расшевелить эту хмурую компанию. Но потом философски вздохнул и попросил чаю. В его практике случалось всякое, и он уже давно научился не обращать внимания на чудачества людей, но накаленная до предела обстановка пробила даже его профессиональную толстокожесть.

— Говорю же вам, все идет как надо! Миледи Аника молодая сильная женщина, она без труда родит здорового ребенка!

В этот момент за стенкой раздался протяжный женский рык, потом еще и еще раз, отчетливый всхлип, а потом крик ребенка.

Мужчины подскочили и буквально вывалились в коридор, ожидая, когда им позволят войти. Но это случилось не сразу. Сначала вышли служанки, вынося какие-то простыни и тазы с водой, и только через какое-то время, которое тянулось для мужчин невыносимо долго, дверь открылась, и графиня позвала их внутрь.

Первым делом Этьен ощупал взглядом бледную, уставшую, с мокрыми от пота волосами Анику. Ее уже успели переодеть, и она держала на руках запелёнатого младенца. Его голубоглазка так светло и радостно улыбалась, что казалась ему сейчас самой прекрасной женщиной на свете.

— Ани, дочка! — бросился к ней герцог и не смог сдержать слез радости и облегчения. — Прости меня, Ани, я не должен был...

— Отец, не нужно, — остановила она его. — Сейчас самый счастливый момент в моей жизни! Смотри, какой он красивый. — и повернула ребенка, чтобы всем стало его видно.

Этьен тоже увидел его сморщенное и опухшее личико и лишь подивился способности любой матери разглядеть вот в этом что-то красивое. Но свои мысли он держал при себе, тем более что его Ани и правда была сейчас по-настоящему счастлива.

— Угу, — ответил герцог, изо всех сил стараясь примириться с тем, что он вот так нежданно-негаданно стал дедом.

— Смотри, у него твои ушки, — любовно разглядывая младенца, сказала Аника, и герцога будто ударили под дых.

Его немного повело, но он взял себя в руки и растроганно, стараясь сдержать эмоции, ответил:

— Да, уши Нанских ни с кем не перепутаешь. Вот этот маленький бугорок на ободке уха есть только у нас! — и гордо обернулся, чтобы удостовериться, что все прониклись уникальностью его внука.

— Да, у меня тоже такой есть, — тут же потянулся к уху Сиар и глупо заулыбался.

— Так, господа родственники, не могли бы вы отойти, мне нужно провести диагностику матери и ребенка, — раздался из-за их спин голос лекаря, и мужчины неохотно расступились.

Герцог встал с кровати дочери и отошел.

— Замечательный мальчик! Здоровенький и сильный. Поздравляю вас, — через какое-то время провозгласил лекарь.

Знахарка, женщина в годах, но еще крепкая и полная сил, тут же подошла и взяла из рук Аники ребенка. Тот скривился, явно собираясь возмутиться, но знахарка начала его качать и приговаривать:

— Вот так, маленький, все хорошо. Сейчас твою мамочку осмотрят, а мы тебя покажем вот этим господам.

Она подошла к мужчинам и сунула ребенка Этьену в руки. — Вот, подержите, а я пока дам матери укрепляющий настой.

Граф от подобного поворота ошалел так, что боялся даже пошевелиться, рассматривая маленький, будто игрушечный носик ребенка, его припухшее личико, и следя за тем, как малыш в поисках материнской груди причмокивает губами. Мужчина сглотнул и перевел взгляд на Анику, она как раз посмотрела на него и улыбнулась. И столько всего невысказанного было в этом взгляде, что Этьен невольно прижал ребенка крепче и снова посмотрел на это маленькое чудо. И внезапно осознал, что готов принять его как своего сына. Ощущение было таким новым и волнительным, что графу с трудом удалось обуздать эмоции.

— Мой внук, — заглядывая в пеленки из-за плеча Этьена, гордо проговорил герцог и протянул палец, чтобы младенец ухватил его своей маленькой ручкой с еле заметными тонкими ноготками.

— Мой племянник! — вторил ему задорный голос Сиара из-за другого плеча. Он с таким любопытством разглядывал малыша, что сам напоминал великовозрастного ребенка. — А можно мне? — и протянул палец, чтобы его ухватили тоже.

— Ну вот, только дай им ребенка, так они сразу тянут ему не пойми что, — подошла графиня, которая как раз закончила о чем-то разговаривать со знахаркой. — Иди сюда, мой хороший, сейчас мы тебя отнесем к мамочке.

— Что происходит? — взволнованный голос лекаря привлек внимание и разом разрушил воцарившуюся идиллию.

Этьен посмотрел на Анику и увидел ее направленный внутрь себя взгляд. Потом ей будто с большим трудом удалось сфокусировать его на ребенке, которого прижимала к себе графиня, и в нем мелькнуло неизбывное страдание перемешанное с сожалением. Этьен каким-то звериным чутьем понял, что сознание Аники будто засасывает ее куда-то и не отпускает. Взгляд его голубоглазки снова углубился внутрь себя, а потом ее глаза закатились, и она потеряла сознание.

Этьена словно парализовало. Он даже дышать перестал и не сразу понял, почему в груди начало гореть — не хватало воздуха. Все вокруг забегали, засуетились, а он так и не мог вдохнуть, ожидая, что его Ани вот-вот снова откроет глаза.