Вопреки всему

– И что? – удивился Дьюк. – Сдохну, похоронят. Или скинут в реку, что дешевле. Я одинок, крошка, и на свою судьбу давно плюю. Жаль, что ты не пьешь. Скучно надираться в одиночку… так говоришь, не будешь есть?

– Нет-нет, – поспешно ответила Клотильда. – Спасибо, я правда сыта.

– Это хорошо. А то иногда оголодаешь, хоть траву грызи… Пойдешь сегодня со мной играть?

– Что?

– Новички приносят удачу. Правда, не все, но ты можешь. Играть в карты – идем?

– У меня нет денег…

– У меня есть, ха-ха. Я сегодня богат! Идем к Лому, там ты все-таки перекусишь – а то смотреть страшно, совсем цыпленок.

В непонятной забегаловке с грязными стойками низенький мужчина в засаленном фартуке поприветствовал их и поинтересовался, что они будут заказывать; после того, как Дьюк отдал ему пачечку банкнотов, тот совсем расцвел и тихо сообщил, что через десять минут организует столик за счет заведения. Клотильде не хотелось есть в такой атмосфере – повсюду ругань, сигаретный дым, пьяные лица, – но мужчина, которого Дьюк называл Ломом, был так приветлив, а Дьюк – так обаятелен, что она покорно присела за столик, который официантка заботливо обмахнула заляпанным жиром передником. Еда же на самом деле была неприхотливой, но вкусной, хотя Клотильда предпочла не думать, в какой атмосфере та готовилась: жареный картофель, тушеная капуста с перцем и нежные куриные ножки. Кло осилила только четверть сытных блюд, и ее порцию с удовольствием доел Дьюк, запивая виски уже из второй бутылки. Он заставил ее хотя бы пригубить из бокала, но девушка после первого же глотка так судорожно закашлялась, что ее порцию допил он сам. Они вышли и остановились недалеко от небольшого шатра, откуда слышались крики и звон бокалов.

– А теперь, – потирая руки, объявил Дьюк, – играть! Сегодня удача на моей стороне, да еще ты, крошка-новичок… пойдем, раскинем картишки.