Вопрос первоочередности

- Быть может. Я намерен проверить, вел ли доктор Гров расходную книгу. Порошок стоит почти шиллинг, и столь дорогая покупка была, несомненно, записана. Вы можете поручиться за Кросса? Он человек почтенный и навряд ли дал бы ложные показания по злобе?

- О да. В этом отношении на него можно всецело положиться. Если он говорит, что девушка купила мышьяк, значит, она его купила, - сказал Лоуэр. - Вы обвинили ее прямо?

- Нет, - ответил сэр Джон. - Пока еще рано.

- Но считаете это возможным?

- Не исключено. Могу ли я спросить, почему ни тот, ни другой из вас не сообщил мне о том, что ее видели, когда в тот вечер она входила к доктору Грову?

- Не мое дело сообщать сплетни, - сердито сказал Лоуэр. - И не ваше повторять их, сударь.

- Это не сплетни, - ответил сэр Джон. - Мне сказал об этом смотритель Вудворд и привел мистера Кена, чтобы он подтвердил свое обвинение.

- Кен? - переспросил я. - А вы уверены, что он говорит правду?

- У меня нет причин сомневаться в нем. Мне известно, что между ним и доктором Гровом существовала неприязнь, но я убежден, что в таком важном деле он не стал бы лгать.

- А что говорит девушка?

- Разумеется, она все отрицала. Но и отказалась сказать, где она была.

Я вспомнил, что и мне она не сказала, и в первый раз мое сердце исполнилось дурных предчувствий. В конце-то концов, лучше уж признаться в самом бесстыдном нарушении нравственности, если это отвратит столь ужасные подозрения. Так чем же она занималась, то есть если поверить, что она не пыталась ложью скрыть свою вину?

- Иначе говоря, ее слово против слова Кена, - сказал Лоуэр.

- Его слово, натурально, более весомо, - указал судья. - И из дошедших до меня сплетен как будто следует, что для подобного поступка у нее была причина, пусть и самая извращенная. Насколько я понимаю, вы пользуете ее мать, мистер Кола?

Я кивнул.

- Советую вам сейчас же с этим покончить. Вам следует держаться от нее как можно дальше.

- Вы уже полагаете ее виновной, - сказал я, встревоженный таким оборотом разговора.

- Я верю, что располагаю основаниями для возбуждения дела. Но установление виновности, счастлив сказать, в мои обязанности не входит.

- Тем не менее мать нуждается во враче, - возразил я, хотя и не добавил, что результаты моего опыта требуют постоянною наблюдения.

- Полагаю, за ней может присмотреть любой другой врач. Запретить вам я не могу, но подумайте о неловкости положения, прошу вас. Если вы повстречаетесь с девушкой, речь, без всякого сомнения, пойдет о докторе Грове: если она виновна, то непременно захочет узнать, как идет расследование и подозреваете ли вы, что произошло. И тогда вам придется либо солгать, что унизительно, либо сообщить ей сведения, которые заставят ее сбежать.

Отрицать логичность этого предупреждения я, разумеется, не мог.

- Но если я внезапно перестану навещать мать, это тоже может пробудить подозрения дочери.

- В таком случае, - весело сказал Лоуэр, - вам следует отправиться со мной. Таким образом вы будете далеко, и девушка ничего не заподозрит.

- При условии, что вы вернетесь. Мистер Лоуэр, вы поручитесь за своего друга? Обеспечите его возвращение в Оксфорд?

Лоуэр охотно согласился, и, прежде чем мы покинули дом сэра Джона, они обо всем договорились, ни разу не справившись о моем мнении. Уже на следующий день мне предстояло уехать с Лоуэром, который обещал убедить Локка навещать мою пациентку и записывать все изменения в ее состоянии. Таким образом, Локка приходилось поставить в известность о том, что мы сделали, и это меня встревожило. Однако выбора у меня не было.

Лоуэр отправился на поиски своего друга, а я вернулся в свое жилище с тяжелым сердцем, испуганный таким поворотом событий.

Глава пятнадцатая

Как ни мрачен повод, врачебный объезд, занявший следующую неделю, оказался весьма благотворен для моего смятенного духа. Я обнаружил, что за краткий срок атмосфера Оксфорда породила во мне ту же меланхолию, какая отличала большинство его обитателей. В этом месте таится нечто - сырость, удручающая Дух, безжалостно гнетущая душу. У меня давно сложилась теория о климате, которой, Бог даст, я еще когда-нибудь займусь. Я совершенно уверен, что сырость и пасмурность их погоды неумолимо воспрепятствуют англичанам оставить какой-либо след в мире, если только они не покинут свой остров ради более солнечных краев. Переселите их в Америки или в Индии, и благодаря своему характеру они могут стать правителями мира, оставьте их прозябать там, где они обитают теперь, и они обречены погрузиться в трясину апатии. Об этом свидетельствует пережитое мной самим - то, как моя обычно бодрая натура омрачилась за срок моего пребывания там.