Вопрос цены

Несколько раз нас пытались развести по сторонам, но каждый раз Олег находил способ остаться рядом со мной. Он чувствовал, когда ситуация могла выйти из-под контроля, и его рука почти незаметно ложилась на мою талию. Вместе мы создавали некий барьер, непробиваемый для тех, кто пытался нас разделить.

Внезапно, его ладонь стала значительно горячее.

— Что такое? — я посмотрела на него, уловив беспокойство.

Он без слов поймал меня за руку и поднес ее к губам. Поцеловал мне пальцы. Поцеловал по-настоящему, без игры и не для вида. Я едва не задохнулась от пробежавшей по всему телу дрожи.

Олег не сводил с меня глаз, и этот момент казался нереальным. Его губы мягко касались моих пальцев, и это было настолько неожиданно и искренне, что у меня перехватило дыхание. Весь зал словно замер на мгновение, а все окружающие шумы стихли. Только его прикосновение, только этот поцелуй, который обжег меня изнутри, словно заставив забыть обо всём.

— Олег… — прошептала я, но слова застряли в горле.

Но его глаза скользнули мимо меня, обращаясь уже куда-то дальше. К чему-то или к кому-то в зале. Я невольно проследила за этим взглядом и тут же похолодела, словно на меня опрокинули ведерко со льдом. На нас смотрели три пары глаз, источавшие совершенно разные, но мощные эмоции.

Мир вокруг сузился до этих трёх пар глаз. Я почувствовала, как будто на меня обрушилась волна эмоций, которые невозможно было игнорировать. Марк, его ярость и обида словно пронзили меня насквозь. Он смотрел так, будто готов был в любой момент рвануть ко мне, сдерживаясь только ради того, чтобы не устроить сцену. Его ревность была мучительной, как открытая рана, и я почувствовала, как во мне зашевелилось давно забытое чувство, больше всего похожее на вину или даже жалость.

Марина… Она была как ледяная королева, хотя её беременность придавала ей необычное, почти болезненное изящество и невероятную красоту. Ненависть в её взгляде казалась настолько сильной, что я невольно напряглась, словно ждала удара. Этот огонь мог бы сжечь меня, если бы был физическим.

И Перумов. Его насмешка и холодная ревность пугали меня больше всего. Это не была ярость Марка или чистая ненависть Марины. Это было что-то более опасное — расчётливое, хищное. Он смотрел на меня, словно оценивая товар, который мог бы снова стать его. Его взгляд прошёл по мне, задержался подольше на Олеге, и в этот момент мне стало ясно — для него это тоже игра, но игра с высокими ставками.

Я перевела глаза на Олега и вздрогнула. Он тоже смотрел на Перумова и губы его тоже замерли в едва заметной оценивающе-злой усмешке. В этот момент всё стало на свои места. Олег не просто поцеловал мою руку — это был демонстративный жест, как будто он выстраивал вокруг меня невидимую границу, которой никто не посмел бы переступить. Это был вызов, брошенный не мне, а Перумову. Их взгляды встретились, и между ними пролетела молчаливая, но мощная волна соперничества. Я почти чувствовала, как воздух вокруг них накалился, словно сейчас, на глазах у всего зала, могло начаться нечто, что никто из присутствующих не ожидал.

Я выпрямилась, чувствуя, как по спине пробегает озноб. Олег ясно дал понять — я теперь часть его игры, его территории. Перумов, со своей хищной оценкой, словно пытался вернуть то, что когда-то считал своим. Но Олег держал ситуацию под контролем, и этот контроль пугал меня своей абсолютной уверенностью.

— А интересная партия у нас складывается, да, Лив? — едва слышно прошептал он, не отпуская мою руку от своего лица и не давая ее забрать, удерживая почти силой. — Я-то думал на щенка, а тут целый матерый волчара.

В его глазах загорелся огонек азарта, огонек опасного, злого веселья, когда он снова посмотрел на меня.

— Волки всегда находят друг друга, — сквозь зубы процедила я злясь на него, но еще больше на себя, за то что на мгновение забыла, кто рядом со мной. — Всегда сбиваются в стаи!

Внезапно Олег притянул меня к себе и прошептал на ухо:

— А ты кто, Лив? Опасная волчица или обыкновенная сука?

Его слова обожгли меня, словно резким ударом, и я почувствовала, как кровь приливает к лицу от гнева. Олег знал, как довести меня до предела, как задеть те самые струны, которые я старалась прятать глубоко внутри, а порой и те, о существовании которых я даже не подозревала. Но сейчас, в этом мгновении, его слова были не просто провокацией — они заставили меня выбрать.

Я резко посмотрела ему в глаза, ощущая, как внутри меня закипает ярость, перемешанная с обидой и азартом. Но сдержалась, лишь крепче сжав зубы.

— Ты это скоро узнаешь, Олег, — прошептала я, сквозь едва заметную улыбку, которая могла показаться безобидной для окружающих, но в ней скрывалось предупреждение.

Он усмехнулся, его взгляд говорил о том, что он откровенно наслаждается этим моментом, словно только разжигал пламя.

15