Вопрос верности

А еще через пять минут Бьерн скомандовал «Отходим». Кампински и Шриван слезли с дерева и все пятеро двинулись через чащу туда, где собирался взвод. Прошли опустевший лагерь – прямоугольные отпечатки палаток, засыпанное кострище, запах горелой пиши – и углубились в лес.

Офицеры гнали подчиненных так, словно форсеры уже подбирались к столице Белфинда. Километр за километром оставались за спиной, чавкала густая жижа проток, шуршала под ногами солдат трава. Разлетались и разбегались с их пути ночные твари, звезды следили за марш-броском через сплетение ветвей.

– Куда мы так несемся? – просипел Трэджан, пытаясь на ходу снять шлем и вытереть пот со лба.

– Навстречу славе, сомий хвост, – отозвался Роберт.

Небо на востоке начало светлеть, когда они добрались до поселка, у которого ранее стоял штаб корпуса. На его месте обнаружились поставленные колонной транспортеры.

– По машинам! – донеслась зычная команда, ожили моторы, и солдаты торопливо полезли в кузова.

Роберт помог забраться Кампински с его громоздким пулеметом, потом запрыгнул сам.

– Все на месте? – в кузов заглянул Бьерн. – Держитесь хорошенько, поедем с ветерком.

И лейтенант ушел, бормоча что-то себе под нос. Громко хлопнула дверца кабины, машина двинулась с места. Минут через пять стало ясно, что командир взвода обманул – они не просто поехали с ветерком, а полетели, точно бешеные. Замелькали, уносясь назад, деревья на обочинах.

Транспортер трясло на рытвинах, его кузов, помнивший, наверное, еще времена создания КОСМ, скрипел и кряхтел. Выдохшихся во время марш-броска солдат слегка подбрасывало.

– Они что, с ума сошли? – гневно поинтересовался Кампински, на повороте едва не слетевший на пол.

– Похоже на то, – Роберт пытался написать очередное письмо Ангелине, но пальцы все время соскакивали с сенсоров, а инфофон норовил вылететь из рук. – Тьфу ты, пропасть! Чтоб им…

Пришлось смириться и сунуть приборчик в карман.

– Если у вас нет собаки, ее не удавит сосед, и с другом не будет драки, – неожиданно запел Трэджан, – если у вас, если у вас, если у вас друга нет…

– Это откуда? – спросил Роберт.

– Из старого фильма, – у уроженца Аляски дома, на Земле хранилась огромная коллекция древних картин. – «Ирония судьбы» называется. Ну что, а теперь вместе – оркестр гремит басами, трубач выдувает медь, думайте сами, решайте сами…

– Тоже нашел момент, – проворчал сержант третьего отделения, презрительно сморщив длинный нос.

– А чем он плох? Спать все равно нельзя, есть тоже. Так чего – скучать, что ли? Или песня тебе не нравится? Можно эту – раздаются тары-бары, тары-бары, к нам приехали гусары…

– О, про гусар давай, – сказал Кампински. – Один из предков, по семейному преданию, как раз гусаром был. Отличился в войне то ли с турками, то ли с австрияками, за что его пожаловали какой-то хренью. То ли поместьем, то ли золотой табакеркой. Только сначала учим слова…

– Деваться некуда, – Роберт улыбнулся сержанту третьего отделения, и тот махнул рукой.

Из‑за горизонта всходило солнце. Старый, раздолбанный транспортер несся по кривой лесной дороге, грозя развалиться на куски. А сидевшие в его кузове солдаты на разные голоса вопили песню, сочиненную в те времена, когда никто не думал ни о каких форсерах…

И надрываясь вместе с остальными, Роберт получал невероятное удовольствие.

* * *

Вода в реке была темно-зеленого цвета, малахитовые волны лениво облизывали берега. Чуть ниже по течению из них торчали сваи взорванного моста, на другой стороне виднелась уходившая в лес дорога.

– Вовремя вы прибыли, – сказал лейтенант из первого полка, встречавший бойцов второго в окопах.

Вид у него был усталый, под глазами набрякли мешки, а бронекостюм выглядел таким закопченным, словно его держали над костром.

– Что, сильно лезут? – спросил Бьерн.

– Просто жуть, – ответил лейтенант. – Атаку отбили четыре часа назад, на рассвете, значит, следующая будет не позднее, чем в полдень. У этих гадов все как по расписанию.

– Ясно, – заметил Бьерн. – Давай тогда определимся с расстановкой. У меня семнадцать человек…

Окопы, наспех вырытые в некогда густых, а теперь изрядно прореженных зарослях, тянулись вдоль берега реки. В тыл от них вели ходы сообщения, повсюду валялись щепки, ветки, горелые стволы.

Чтобы добраться сюда, второй полк корпуса «Один» провел в пути больше суток. Остановились только один раз, у крохотного поселка, и тогда солдатам удалось поесть.

– Так, дело обстоит следующим образом, – сказал Бьерн, переговорив с коллегой. – Первое отделение – туда, второе…

Роберту и его парням достался участок окопа прямо перед двумя огромными пнями.

– Красивые, наверное, были деревья, – заметил Шриван, разглядывая ожоги от плазмоидов на молочно-белой древесине.

– Хватит трепаться, – одернул его Трэджан. – Ты слышал, что у нас меньше часа до боя? Надо поесть.

Из рюкзаков вытащили консервы, запакованные в пластик пироги. Окоп огласился дружным чавканьем.