Вопросительная история

Узнав в 11 лет о нерасшифрованных иероглифах, Шампольон-младший решил, что прочесть их должен именно он. Оставшиеся 30 лет жизни все другие задачи носили для него второстепенный характер: «Я весь для Египта, и он для меня – всё». Ему не было и 15-ти, когда он знал уже десяток языков, западных и восточных. Занятия в Лицее с учителями проходили по будним дням, а по воскресеньям было скучно. Чтобы заполнить время, Шампольон стал учить китайский. Никогда не лишне понять одних людей, пишущих иероглифами, если хочешь понять других, писавших ими когда-то. Но главным языком для раскрытия тайны должен был стать коптский. Расшифровать иероглифы Шампольон решил в тот год, когда завершился Египетский поход Наполеона. Не только египетские древности приехали в Европу вместе с участниками той компании. Египетские христианские священники, помогавшие Наполеону, были приглашены во Францию. Они знали коптский. Этот язык, потомок древнеегипетского, оставался в Египте языком богослужений. Случилось так, что коптский священник Шефтитши стал проповедником в Гренобле, в церкви, что стояла на соседней улице с Лицеем. И, разумеется, лицеист Шампольон старался не пропускать ни одной проповеди. Он использовал любую возможность прочитать или написать что-нибудь по-коптски, например, в дневнике. Но чтобы разгадать тайну иероглифов, нужно было думать так, как думали древние египтяне. Или хотя бы так, как думали их потомки, говорившие на коптском языке. В 1809 г. 19-летний Шампольон писал брату: «Я стараюсь думать по-коптски. Я не делаю ничего, кроме как думаю по-коптски. Я перевожу на коптский всё, что приходит мне в голову. Я сам с собой разговариваю по-коптски, потому что больше никто не может меня понять. Это реальный способ вложить в мою голову чисто египетский язык».

Неизвестный художник. Портрет Ж. Ф. Шампольона в арабском костюме. XIX в.