14.
Так я понимаю эти места [Священного Писания] – соответственно присущей мне способности [разумения]. Если же кто может в более возвышенном смысле воспринять сказанное, пусть он порадует и себя, и нас, представив, как это должно, сей более ценный смысл написанного. Ибо, как я уже говорил, суть Священного Писания неописуема: наоборот, она описует всех говорящих, сама оставаясь для них неописуемой25. Поэтому если я и сказал что-либо, сообразуясь со своей способностью [разумения], то и это [уже само по себе] дерзновенно. Но я отнюдь не объял [умом] всего смысла написанного, поскольку данный смысл беспредельно превосходит мои силы. [476]Вопрос 51
1.
2.
Бог привел в бытие всё зримое естество, но Он не позволил ему быть движимым в соответствии с одним только чувством, а посеял в каждый из составляющих это естество видов духовные смыслы Премудрости и способы учтивого поведения, чтобы не только через молчаливые твари велеречиво возвещался Творец их, являемый смыслами [Своих] созданий, но и чтобы человек, воспитываемый естественными законами и способами [поведения], мог легко найти путь праведности, ведущий к Нему1.3.
Ибо высочайшей Благости [Божией] было свойственно не только учредить божественные и нетелесные сущности умопостигаемых [вещей] в качестве подобий 2 неизреченной и Божественной славы, воспринимающих, насколько то дозволено и соразмерно им, непостижимую зрелость недосягаемой красоты, но и примешать к чувственным [вещам], весьма нуждающимся в умопостигаемых сущностях, отражения 3 Своего величия, могущие доставить человеческий ум, возносимый ими, прямо к Богу. [И тогда] этот ум оказывается превыше [всех] зримых [тварей], поскольку он [сразу] восходит к высшему Блаженству и оставляет позади себя все промежуточные [сущности]4, через которые он прокладывает свой путь.Но не только [для этого было сотворено сие], но и для того, чтобы никто из
4.
Итак, поскольку естество зримых [тварей] содержит в себе и духовные смыслы Премудрости, и способы учтивого поведения, естественным образом посеянные в нем Творцом, постольку всякий ум, разумеется увенчанный добродетелью и ведением, получает в удел, наподобие великого Езекии, царствование над Иерусалимом, то есть над навыком восприятия одного лишь мира, или же над душевным устроением, лишенным всяческих страстей, – ибо «Иерусалим» толкуется как «видение мира». Такой ум имеет в своем подчинении всё творение (благодаря составляющим это творение видам), через него приносящее Богу, словно дары6, духовные смыслы ведения, [сокрытые] в твари7, и предлагающее самому уму, словно даяния, способы [осуществления] добродетели, содержащиеся в творении соответственно естественному закону. Вследствие обоих8 [творение] тем и другим принимает того, кто может наилучшим образом отличиться в том и другом, я говорю о любомудром уме, достигшем совершенства в слове и жизни, деянии и созерцании. Писание определяюще назвало5.
И если кто скажет, что именно по этой причине всё щедро принесенное волхвами Господу (см. Мф. 2:11), по [Своему] человеколюбию [480] родившемуся ради нас, названо6.
Итак, принося Господу от созданных [вещей] духовные смыслы, мы приносим [Ему] дары, поскольку Он по естеству [Своему] не нуждается во всём этом. Ибо не как нуждающемуся в других приносим мы Господу смыслы сущих, но делаем [это для того], чтобы нам самим, насколько то возможно, воспеть Его, дающего нам в долг, от тварей Его. А даяния принимает тот, кто ревностно домогается божественного любомудрия, как нуждающийся по естеству и в способах [осуществления заповедей] для добродетели, и в смыслах [тварей] для ведения.