Все в сумме — началось с некоторого реального основания — Жданова действительно лечили не так и не от того — врачебная ошибка на которую врачи имеют право в общем. Но лечили-то Жданова.
Дальше началась вакханалия доносов на друзей и коллег. В которой сходу было не разобраться — и брали скопом. Ну, а дальше началось, что один оговорил другого… В какой-то момент спохватились и просто прекратили все. А тех кого взяли и не успели еще приговорить к высшей мере просто продержали «до выяснения» и отпустили.
Это не было частью чего-то большего — но часть фигурантов приплетались и к Ленинградскому делу и делу еврейского Джойнта — вот и получилось три не сцепленных события — объединенных через отдельных людей.
За провал работ по созданию нового, авиационного крупнокалиберного пулемета.
Пушка тоже была, в общем, не фонтан — точнее почти фонтан (ибо имела глючный магазин — общее слабое место всех таубинских конструкций — странное решение подачи боеприпасов — у пушки например был блок из 9 обойм по 9 снарядов — традционные схемы — магазин или лента все же были бы думаю поэффективнее). Но основанием для, ареста послужил именно провал работ по пулемету. Потом добавили постановку в производство недоработанной пушки.
А причем тут вообще «Скороговоркин» если конкурентом разработки пулемета Таубина был Березин? А конкурентами по пушке — Волков и Ярцев?
А к пушке Ш-37 Шпитального[126]
Таубин ни в какой мере и ни с какого боку.Наверное миспелинг — перепутали Шпитального и Шавырина. Шавырин (группа Д — разработчик минометов) Таубина да не любил.
А вот у Ильюшина, кстати, с Шпитальным и Таубиным таки была история — когда были официально объявлены техзадания на установку пушек в крыле самолета — от КБ потребовали замера отдачи этих орудий (на момент не окажет ли отдача негативного действия на конструкцию). Шпитальный как обычно перестраховался — его ШВАК, имевшая силу отдачи около 6000 кг, написал, что пушки будут иметь отдачу при жесткой установке до 10000 кг — и к нему претензий не было.
А вот Таубин дал рекламку — написал, что его МП-6 имеет силу отдачи в 2200 кг. Чем, мол, выгодно отличается.
Пушка и правда несмотря на больший калибр и больший заряд чем ШВАК имела низкую отдачу — но, померив, выяснилось, что там реально около 5000 кг, а не 2200 как доносило КБ.
Ильюшину это очень не понравилось и он написал докладную Сталину и Маленкову на Таубинское КБ. В 1940 м это простили, но потом припомнили.
Да — без «штанов» остались Лавочкин с Горбуновым и Гудковым и частично Ильюшин. И если Ильюшин — был предусмотрительный (до того как стать конструктором он был чиновником в нашем авиапроме) и сразу предусмотрел два варианта вооружения — с МП-6 Таубина и с ШВАКами — и выкрутились (ИЛы с ШВАКАами выпускали до 1943 года, таубинских МП-6 выпустили около 120 штук, а новых пушек ВЯ вечно не хватало — заводы работали на пределе, хотя пушка отличная была) — то вот Лавочкину стало временно туго — в результате из-за нехватки МП-6 три серии ЛАГГ-3 выпустили только с пулеметами (с установкой третьего крупнокалиберного пулемета вместо пушки МП-6), и только потом перевели на ШВАКи.
Обычная юридическая основа в строгом соответствии с законами СССР — постановление ГКО СССР N 5073 — во время войны оно имело статус закона. Текст постановления был закрыт. Его подкреплял Указ президиума Верховного совета от 7 марта 1944 — опубликованный открыто уже в ходе выселения.
Все это не выходило за нормы юридической практики тех лет.
Никаких сроков.