Вопросы по йоге

Представьте, западному человеку сказать: «Убей свой разум!». Что вы подумаете? Что вас призывают стать идиотом безмозглым. А имеется ввиду, как раз другое, что разум – это слуга нашего Я, и что вы можете растворять и воспроизводить разум также, как вы во сне или в воображении творите объекты или явления.

И до тех пор, пока вы не раздавите эту структуру, этого наблюдателя, который все анализирует, то не получится у вас (что называется) полного счастья. Или чтобы вы еще поняли, о чем я говорю.

Влюбленная девушка, представьте, бежит на встречу своему юноше, в которого она влюблена. И вот они обнимаются, целуются. И вот состояние влюбленности исключает, что какая-то часть девушки при этом наблюдает: «Ага, вот я его сейчас обняла. Ага, вот я его сейчас поцеловала. Вот сейчас я растворяюсь в чувствах».

Если такое есть, значит, нет влюбленности. Понимаете, в состоянии влюбленности нет отстраненного надзирателя, который будет говорить: «Ой, а как я выгляжу, нужно прическу подправить».

Да вам уже все равно. Вам нужна была прическа, чтобы юноша обратил на вас внимание. Если он уже обратил внимание, одежда, для чего женщине одежда? Для того, чтобы сбросить ее со своим любимым юношей. Больше она ни для чего не нужна.

Женщины платят огромные деньги в бутиках за свои наряды не потому, что они не знают цену кусочку тряпочки. Они прекрасно знают цену кусочку тряпочки. Но они понимают, что с помощью этого кусочка тряпочки они получат самое ценное для них – Сознание мужчины. А если уже мужчина рядом, для чего это нужно?

Вот и получается, что если в момент вашего экстаза любовного есть холодный, отстраненный, циничный наблюдатель, который ведет дневник: «Ага, это так, это так, это хорошо, это плохо», то значит, это не состояние влюбленности, а какое-то другое состояние.

Аналогично же этому, и переживание каких-то откровений высших. Если есть наблюдатель, значит, это еще не высшее откровение. Потому что в состоянии высших откровений нет наблюдателя. Потому что вы не можете сказать. Ваша Энергия переходит в Сознание, а Сознание в Энергию. И ваше Сознание тут уже Энергия. Ваши ощущения – это и ваше осознание, а не так, что снаружи кто-то сидит и фиксирует.

Это, кстати сказать, бич психологов. Огромные стада (прошу прощение за такое сравнение) психологов шестидесятников из Соединенных Штатов Америки во времена культурной революции двинули в Индию, на Восток, дабы проникнуть в какие-нибудь суфийские ордена, в ашрамы йоги, в какие-нибудь тибетские монастыри или еще куда-нибудь, куда доступ посторонним воспрещен. Дабы там повариться, приехать домой и написать диссертацию на предмет того (я буду вещи своими именами называть), «какие отморозки, посмотрите, как они там дурью маются». И назовут это красивым словом, «анализ» или как-нибудь еще наукообразно это назовут.

И вот беда только, что да, действительно, кое-кто из них проникал в святая святых. Действительно, реальные места, где они с реальными людьми могли получить реальный опыт от реальных практик.

Но беда заключалась в том, что они не понимали, что есть такие практики, где не должно остаться наблюдателя. Если остается наблюдатель, практика не работает. И вот они и уходили ни с чем из этих суфийских монастырей, из этих ашрамов, из этих тибетских монастырей или (я не знаю) из чего там. Потому что они, с одной стороны, знаете, одной ногой, вроде бы, в практике стоят, а другой ногой начинают эту практику анализировать, скажем, с позиции психологии Фрейда или с позиции психологии еще какого-то светилы.

И вот, эти мысли позиции этих психологов блокируют другие мысли, т.е. одно Сознание блокирует другое Сознание. Соответственно, это как палка в колесах. Человек не может вывалиться в состояние и полностью пережить экстаз. Потому, что любая мысль посторонняя наблюдателя уничтожает самадхи.

Самадхи – это когда одна мысль, когда один объект или явление, когда один наблюдатель, а не весь зоопарк психоаналитиков, анализирующий, чем вы там занимаетесь.

Это убило все это дело. В результате, они возвращались в свою Америку, за редким исключением, ни с чем. Почему? Потому что нельзя понять систему быстрых методов, не живя по этой системе всей сердцем, всей душой, всем своим высшим Я или так, чтобы не было этого высшего наблюдателя, который потом приедет и будет потом писать диссертацию. А вот те из них, которые стали частью этой практики, пережили ее. На момент переживания они все позабывали, что они профессора философии.

Скажем, кто оставил после себя вклад самый большой до сих пор не побитый? Двое из этих людей до сих пор сделали больше, чем все последующие. Одного звали Эванс Венц, другого звали Джон Вудрофф. Два человека, которые не просто анализировали, а вовлеклись в практику, стали частью этой практики. А потом, действительно, вернулись в свои родные страны и написали массу вменяемых, в том числе, и психологических, и философских произведений, которые вы до сих пор читаете.