Вопросы теории гибридной войны

В приведенный перечень включены те из них, боблюдение которых требуется во всех операциях ГВ. Перечень не является законченным и может изменяться в зависимости от трансформации форм и способов противоборства.

1.4. ФАКТОРЫ ГИБРИДНОЙ ВОЙНЫ

На повышение роли взаимодействия в военных конфликтах современности оказывает влияние совокупность военно-политических, военно-технических и социально-экономических факторов.

В основе нынешних стратегических концепций США и НАТО лежит стремление превзойти вероятных противников во всем: в стратегической мобильности, прежде всего, на Атлантическом, Тихоокеанском и Европейском ТВД; в информационной и кибернетической войне; в искусстве использования стратегий «жесткой и мягкой силы»; в техническом оснащении армии новыми современными видами оружия; гибкости организационной структуры войсковых (флотских) формирований; повышении боевой готовности стратегических группировок на удаленных ТВД; широком внедрении в управление войсками (силами) автоматизированных, компьютеризированных систем; военном использовании космоса; возможностей по совершению всеохватывающего маневра на земле и по воздуху; всестороннем обеспечении операций. Весь комплекс предпринимаемых усилий базируется на тщательном учете и использовании важнейших факторов войны: временного, пространственного и фактора внезапности. Фактор стратегической мобильности тесно связан с группой указанных факторов.

Задача правильного учета особенностей взаимодействия, взаимовлияния и синергетики факторов времени, пространства и внезапности занимает особое место в стратегии и контрстратегии ГВ.

К числу военно-политических факторов следует отнести:

1) сохранение роли ЯО как средства стратегического ядерного сдерживания и инструмента обеспечения стратегической и политической стабильности;

2) склонность стран, обладающих ЯО, к применению военной силы и другим нарушениям норм международного права за счет использования различных гибридных технологий в том числе и в районах, географически удаленных от их национальной территории;

3) расширение спектра стратегий сдерживания: при сохранении решающей роли стратегического ядерного и неядерного сдерживания, широкое использование в современных военных конфликтах получают доктрины принуждения, сдерживания посредством отрицания, сдерживания неопределенностью;

4) появление международных террористических организаций, использующих для реализации своих политических целей «неклассические» способы насилия;

5) порожденную глобализацией зависимость национальных экономик от складывающейся мировой экономики;

6) расширенное использование технологий информационно-психологической войны, нацеленных на создание условий для манипуляций сознанием населением государства жертвы гибридной агрессии^[56];

7) формирование СЗ как театров ГВ в межгосударственном противостоянии, появление новых сфер борьбы в ГВ — в космосе и киберпространстве, в когнитивной сфере^[57];

8) воздействие групп постоянных и переменных факторов.

В группу постоянных (или относительно медленно меняющихся) факторов следует включить: стержень геополитики — принцип географической предопределенности — «географических детерминант», а также состав участников конфликта, установившиеся между ними связи, сложившиеся организационные механизмы взаимодействия, иерархию отношений. Факторы способствуют формированию относительно устойчивых системных структур, взаимодействие между которыми определяет стратегию конфликта в условиях резко повысившейся взаимозависимости мира.

Переменные факторы связаны с воздействием на конфликт вызовов, рисков, опасностей и угроз, часть из которых носит трудно предсказуемый характер и может возникать внезапно.

Фактор времени

«Время на войне дороже всего», — говорил А.В. Суворов. Если во времена Суворова и до середины прошлого века стратегия оперировала при планировании военных действий в основном годами, то теперь — месяцами, неделями, а нередко и секундами.

Учет фактора времени приобретает решающее значение во всех сферах межгосударственного противостояния. Политолог А.В. Кортунов справедливо подчеркивает, что сегодня политики и военные отмечают, что линии между войной и миром стали размытыми. Существенное ослабление международно-правой системы, основанной на правилах, усугубляется своеобразной милитаризацией почти всего: экономики и торговли; политики и дипломатии, информационной и кибернетической сфер, космоса.

Происходит кардинальная смена парадигмы мировой политики, в ткань которой все более активно проникает война со своей логикой, с особой ментальностью, со своими принципами и приоритетами. В результате классическая формула К. Клаузевица в наши дни могла бы звучать в зеркальном варианте: «Политика есть продолжение войны иными средствами».